Расплата за наивность

— О-о-о! — скрестив руки на груди, он снова заулыбался. — Придется тебя уговорить. А ты ведь знаешь, я могу быть очень убедительным…

С этими словами он приблизился к Алке и медленно провел тыльной стороной ладони по ее шее. Ее несколько насторожил шквал противоречивых чувств, внезапно вспыхнувших в душе, и она отступила:

— Хорошо, сейчас буду готова. Выйди, пожалуйста…

Дверцы лифта приветливо распахнулись…

То, что произошло в следующее мгновение, напоминало сцену из американского боевика.

Прямо на них из лифта двинулся мужчина, правая рука которого была отведена немного назад.

Резким движением откинув Алку за спину, Давид полез во внутренний карман плаща. Но он опоздал… Незнакомец вскинул руку и дважды выстрелил. Давид упал лицом вперед, увлекая ее за собой. Но упасть ей не дали. Крепкие руки подхватили ее и потащили. В следующее мгновение раздались еще два выстрела, и ее новый сопровождающий споткнулся и упал прямо в раскрытые дверцы лифта. Громко лязгая зубами, Алка на четвереньках подползла к Давиду и приподняла его голову.

— Т-ты жив?

— Жив… — он слабо застонал. — Уходить надо. Помоги мне.

— Как же ты… — она всхлипнула. — Я не смогу. Ты ранен.

— Ничего серьезного. Поверь мне — я в этом деле кое-что смыслю. Давай, куколка, помогай.

Ценой невероятных усилий ей удалось помочь ему подняться, и шаг за шагом они двинулись к кабине. Усадив Давида у стенки, Алка схватила за ноги труп незнакомца и поволокла на лестничную площадку. Дрожащими руками нажав кнопку лифта, она склонилась над раненым.

— Как ты? — Она смахнула прядь слипшихся от пота волос с его лба. — Что дальше-то делать?

— Надо постараться дойти до машины, — ответил он слабым голосом. — Потом доехать до одного места, там мне помогут и за тобой присмотрят… Поможешь?

Алка размышляла. Ох, как велико было искушение удрать! Но бросить его одного, истекающего кровью… нет, она не могла. К тому же без денег и документов, совершенно не зная Москву, она могла попасть в еще большие неприятности.

— Помогу, но с одним условием, — она пытливо посмотрела Давиду в глаза. — Пообещай, что отправишь меня домой.

Криво ухмыльнувшись, он протянул к ее лицу окровавленную руку, потом, спохватившись, опустил.

— Обещаю! — Помолчав, добавил: — Сам отвезу тебя…

Затаскивая Давида в машину, Алка не к месту вспомнила, что дважды за месяц выступает в роли сестры милосердия. И по всему выходит, что виновница этому — она.

Дорогу, по которой они медленно ехали, Алла совершенно не видела, она, не отрываясь, наблюдала за водителем. «Сколько же силы в этом мужике!» — не без восхищения думала она, видя, с каким трудом дается ему каждый километр пути.

Старательно объезжая посты ГАИ, Давид наконец подъехал к двухэтажному строению, по виду напоминавшему дачный домик.

Несколько раз посигналив, он обессиленно уронил голову на руль и замер. Из домика вышли два устрашающего вида парня и направились к ним. Открыв дверь, они с изумлением уставились на молодую женщину и ее спутника. Затем один из них на ломаном русском спросил:

— Что с ним?

— Ранен… — стараясь говорить спокойно, Алка приоткрыла дверь со своей стороны. — Давайте, шевелитесь. Что встали столбами?

— А ты кто? — говоривший с подозрением разглядывал ее.

— Я… — она замялась. — Я его подруга…

Затащив Давида в дом, они уложили его на стол в кухне и вышли. Алка поежилась: «Как покойника…»

Странное дело, но к этому человеку она не чувствовала ненависти. В то же время она отдавала себе отчет, что он мог сделать с ней все что угодно: убить, изнасиловать, продать. «Но ведь не сделал же!» — упрямо твердил внутренний голос.

Вздохнув, она подошла к столу и тихо позвала:

— Давид, ты слышишь меня?

Ответом было молчание. Наклонившись к нему поближе, она пыталась поймать его дыхание, но безрезультатно. «Где они ходят там, черти нерусские… — она чуть не плакала. — Вдруг он умрет!»

Словно услышав ее мольбы, дверь распахнулась, и в комнату ввалилась целая толпа. Один был с небольшим чемоданчиком. Когда он открыл его, Алка увидела множество различных пузырьков и упаковок с лекарствами. Она вздохнула с облегчением. Остальные начали действовать слаженно и четко: кто раздевал пострадавшего, кто ставил воду на газ. На нее никто не обращал внимания.

Наконец тот, кого она мысленно окрестила врачом, бросил на нее внимательный взгляд и сказал:

— Уходи! Что здесь будет, тебе видеть не следует.

Дважды ей повторять было не надо. Ее и так уже мутило от вида окровавленных тряпок, горкой вырастающих под столом.

Бесцельно побродив по дому, она нашла наконец укромный уголок на втором этаже. Решив переждать там, не заметила, как уснула.

Проснулась оттого, что кто-то настойчиво тряс ее за плечо. Открыв глаза, она увидела врача, заботливо склонившегося над ней:

— Тебе плохо? Может, укол сделать?

— Нет, нет, все нормально.

Она приподнялась и поправила одежду.

— Как он?

— Нормально. Ему повезло. Два ранения и оба навылет. Ни один жизненно важный орган не задет. Крови, правда, потерял больше чем нужно, но здоровья в нем… — дружески потрепав ее по плечу, он улыбнулся. — Не переживай, с ним все будет хорошо.