Читаем Распни Его полностью

— Требуйте, требуйте. Я вас, милостивые государи, не боюсь, — огрызнулся бородатый. — Я иду по русской дороге и с нее не сверну. Я от черноземной России, у меня крепкие руки… — И он показал в сторону шипевших огромный крепкий кулак.

— Господа, заседание продолжается. Переходим к очередным делам…

* * *

Четырнадцатое декабря. Люблю этот день, этот горький праздник «первенцев свободы». В этот день пишу мои редкие стихи. Сегодня написала «Петербург». Уж очень мне оскорбителен «Петроград», создание «растерянной челяди, что, властвуя, сама боится нас»… Да, но «близок ли день», когда «восстанет он». —

…Все тот же, в ризе девственных ночей,Во влажном визге ветреных раздолийИ в белоперистости вешних пург,Созданье революционной воли —Прекрасно-страшный Петербург?..З. Н. Гиппиус

Из дома Мережковских было видно: налево — закат солнца, в глубине прямой, уходящей в розовый вечер Сергиевской улицы. Направо — Таврический сад, за которым сквозь чащу голых деревьев смутно проступал дворец со светло-голубой крышей и золотым куполом. Белый дворец среди голого леса был сказочно прекрасен.

Здесь, в просторной, богатой барской квартире писателя, часто собирались на огонек друзья, знакомые и полузнакомые представители русской интеллигенции — самой передовой и культурной. Сюда приходили ученые, философы, религиозные мыслители, писатели и поэты. Они составляли как бы некий духовно-политический орден «свободолюбивых». Из них мало кто примыкал к политическим партиям и вел политическую работу, но все они были не равнодушны к идейным сторонам общественного вопроса. Они все были заражены духом либерализма и русского мессианства: «Мы принесем Европе свет с Востока». И сами Мережковские, и их гости сочувствовали левым течениям, полагая, что только эти течения несут России и миру пылающий факел свободы.

Война не изменила порядка жизни этих людей. Так же, как и раньше собирались для дружеских, долгих разговоров, ходили в театры, ездили отдыхать от «военных тягот» в Кисловодск. Ни одной жертвы не принесли для войны, но все брюзжали и сетовали: «Война всем, кажется, надоела выше горла. Однако ни смерти, ни живота не видно… никому»… «Все взяты на войну. Или почти все. Все ранены. Или почти все. Кто не телом — душой». «Роет тихая лопата, роет яму не спеша. Нет возврата, нет возврата, если ранена душа»…

Как-то вечером у Мережковских сидели заглянувшие на огонек приятели. В гостиной разливался мягкий, голубоватый, точно лунный свет, от которого так было хорошо и уютно в зале. Хозяйка дома сидела в мягком глубоком кресле и вела разговор:

— Для всех, кто не потерял здравого смысла, ясно: война для России, при ее современном политическом положении, не может окончиться естественно. Раньше конца ее, несомненно, будет революция. Это предчувствие, более того — это знание. Слышны раскаты громов. Приближается гроза. Каким голосом, каким рупором надо кричать об этом. С правительством, которое мы имеем, вести войну нельзя. Не может Россия в позоре рабства дотащиться до конца. Целую кучу людей окрестили «пораженцами» за то, что мы хотим окончания войны на основе честных, святых слов Вильсона: «мир без победителей и без побежденных». А у нас пораженцем зовут всякого, кто во время войны смеет говорить о чем-либо ином, кроме полной победы.

Но что же будет? Революция или безумный бунт? Она ли, настоящая, нужная, верная и желанная, или «оно» — стихийное восстание снизу — бунт и крах? Страшна только революция снизу. Кто ей поставит пределы? Кто будет кончать ненавистную войну? Несчастная Россия, несчастный народ…

Зинаида Николаевна Мережковская — дама бальзаковского возраста, но молодящаяся — принадлежала к литературной богеме. Это была худощавая, плоскогрудая, тонкобедрая женщина с тонкими чертами лица, острого, сухого, не очень красивого, но умного и интересного. Это был типичный синий чулок, по меткому выражению Пуришкевича. Не любили в России баб, когда они путались в мужские дела. Оберегали их от огрубения и омужествления. Считали основным предназначением женщины — рожать детей, быть хорошей матерью, женой, хозяйкой. Берегли женщину — как цветок.

Перейти на страницу:

Все книги серии Царский венец

Воспитание детей на примере святых царственных мучеников
Воспитание детей на примере святых царственных мучеников

Семья необходима каждому человеку. Это — надёжная пристань, где человек учится любить, быть любимым и проявлять любовь сам, чувствует заботу и тепло; это место, где должны царить взаимовыручка, чуткость, безграничное терпение и самая искренняя нежность. В наше время институт семьи и брака, увы, разрушается. Но из этой книги вы почерпнёте замечательные примеры сохранения и приумножения настоящей семейной любви. Всем членам семьи царственных страстотерпцев даже в невероятно трудных жизненных условиях были свойственны нежнейшая внимательность, взаимная поддержка, духовная мудрость, основанные на глубокой вере в Бога. Каждая глава книги посвящена отдельному аспекту жизни царской семьи, вы узнаете, какими были принципы воспитания детей, чем отличалось общение с отцом и матерью, как выстраивались отношения каждого с Богом, какие ценности берегли те, кто для многих стал достойным примером для подражания. А всё это вместе послужит отличным практическим подспорьем для сохранения мира и любовного климата в семье, а также воспитания детей.

Марина Валерьевна Кравцова

История / Православие / Образование и наука
Императрица Мария Федоровна и император Николай II. Мать и сын
Императрица Мария Федоровна и император Николай II. Мать и сын

При написании данной книги использовались документы российских и датских архивов. В книге представлены уникальные фотографии из жизни Российского Императорского Дома и датской королевской семьи, многие из которых будут опубликованы впервые.На основе переписки и документальных свидетельств восстанавливается картина взаимоотношений между Марией Федоровной и Николаем II, начиная с раннего детства и вплоть до последних трагических событий июля 1918 года. Это и идиллические сцены любви матери и сына, и, временами напряженные, политические дискуссии между действующим главой государства и "представительницей предыдущего царствования".Переписка Императрицы с её царственным супругом Александром III и с ее сыном рисует перед нами исполинские личности, для которых важно было поступать не столько рационально правильно или как нужно, а как праведно и как должно. Глубокое понимание русской жизни и русской истории дала Марии Федоровне православная вера. Можно сказать, что книга Ю.В.Кудриной показывает нам пример настоящего нравственного подвига, которого так не хватает нам в сегодняшней жизни.

Автор Неизвестeн

История

Похожие книги

На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах
На фронтах «холодной войны». Советская держава в 1945–1985 годах

Внешняя политика СССР во второй половине XX века всегда являлась предметом множества дискуссий и ожесточенных споров. Обилие противоречивых мнений по этой теме породило целый ряд ходячих баек, связанных как с фигурами главных игроков «холодной войны», так и со многими ключевыми событиями того времени. В своей новой книге известный советский историк Е. Ю. Спицын аргументированно приводит строго научный взгляд на эти важнейшие страницы советской и мировой истории, которые у многих соотечественников до сих пор ассоциируются с лучшими годами их жизни. Автору удалось не только найти немало любопытных фактов и осветить малоизвестные события той эпохи, но и опровергнуть массу фальшивок, связанных с Берлинскими и Ближневосточными кризисами, историей создания НАТО и ОВД, событиями Венгерского мятежа и «Пражской весны», Вьетнамской и Афганской войнами, а также историей очень непростых отношений между СССР, США и Китаем. Издание будет интересно всем любителям истории, студентам и преподавателям ВУЗов, особенно будущим дипломатам и их наставникам.

Евгений Юрьевич Спицын

История
Холодный мир
Холодный мир

На основании архивных документов в книге изучается система высшей власти в СССР в послевоенные годы, в период так называемого «позднего сталинизма». Укрепляя личную диктатуру, Сталин создавал узкие руководящие группы в Политбюро, приближая или подвергая опале своих ближайших соратников. В книге исследуются такие события, как опала Маленкова и Молотова, «ленинградское дело», чистки в МГБ, «мингрельское дело» и реорганизация высшей власти накануне смерти Сталина. В работе показано, как в недрах диктатуры постепенно складывались предпосылки ее отрицания. Под давлением нараставших противоречий социально-экономического развития уже при жизни Сталина осознавалась необходимость проведения реформ. Сразу же после смерти Сталина начался быстрый демонтаж важнейших опор диктатуры.Первоначальный вариант книги под названием «Cold Peace. Stalin and the Soviet Ruling Circle, 1945–1953» был опубликован на английском языке в 2004 г. Новое переработанное издание публикуется по соглашению с издательством «Oxford University Press».

А. Дж. Риддл , Йорам Горлицкий , Олег Витальевич Хлевнюк

Фантастика / История / Политика / Фантастика / Зарубежная фантастика / Образование и наука / Триллер