Расправь свои крылья

– Как видишь, нет! Никто больше не предлагает вам никакое турне. У Вернера куча связей по всему миру, он настолько круто делает свою работу, и если закрыть глаза на его несносный характер, то ваша группа может заработать мировую славу. Не этого ли вы хотели?

– Но это же Вернер Вайснер, черт его подери.

– Гедеон уже давно простил его, правда? – Владислав требовательно посмотрел на нашего фронтмена.

– Да, наверное. Все уже в прошлом, – отозвался тот.

– В профессиональном плане он крутой мужик! – продолжал Владислав с энтузиазмом. – А вы только посмотрите на эти цифры! Он предлагает вам просто нереальный гонорар! Тут даже думать ни о чем не надо.

– Простите, что за Вернер Вайснер? – вдруг спросила Макси. – Почему вы так не любите его?

– Потому что однажды он забрал вот этого нашего соловья и посадил его в золотую клетку. – Я указал на Гедеона. – Мы целый год не существовали как Freedom Fly, и лично я никогда не прощу его за это.

– На самом деле Яна считает, что, если бы не он, наша история могла бы завершиться совсем не так благополучно, – вдруг заявил Гедеон. – Поэтому я простил его, Ден. Правда простил.

– Ты готов принять его предложение? – удивился я.

– Это будет коллективное решение нас пятерых. – Он кинул мне в руки контракт. – Подумаем на досуге.

– Мировое турне, – пробормотал Савелий. – Это звучит, конечно, заманчиво.

– Вернер как паук, он умеет плести сети и заманивать музыкантов в ловушку, – возразил я. – Не хочу ни в какое мировое турне, не хочу быть его «малышом».

– А я бы подписал, – протянул Марк. – В этот раз нас будет много, а всем вместе ничего не страшно.

– А ты что думаешь, Макси? – вдруг спросил ее Владислав.

– Что я могу думать? Я ведь даже не участница группы, я не могу принимать такие решения, – растерялась она, и мне тут же захотелось ее поцеловать.

– Если мы отправимся в мировое турне, ты ею станешь, – вдруг сказал Гедеон, и она растерялась еще больше. – Если, конечно, Ден все не испортит, – добавил он в конце, бросив на меня многозначительный взгляд, а затем вышел из офиса.

Я знал, что мой друг злится на меня. Он был уверен, что я поиграю с Макси и брошу ее в ближайшее время. Нет, такого не будет. Макси – это не очередной трофей на полке моих достижений. Я не знал, был ли я влюблен в Макси, как утверждал Марк, но испытывал необъяснимые странные ощущения, абсолютно непривычные для меня. Одна часть меня пыталась преуменьшить влияние, которое оказывала на меня эта девушка, а другая – хотела ее защищать от всего, что только могло угрожать ей. Во мне словно шло некое противостояние, и я силился переиграть сам себя.

Макси

– Какая же вы красивая, – сказала мне девушка-стилист, которая на протяжении двух часов колдовала над моим образом.

Я сидела в своей комнате в доме Германа, в который, как я думала, уже никогда не вернусь. Но сегодня мне предстояло присутствовать на важном благотворительном вечере.

– Самая красивая, – раздался голос мамы, она остановилась в дверном проеме, с восхищением глядя на меня.

Я взглянула на себя в зеркало. На меня смотрела элегантная девушка с ярко-голубыми глазами, которые после нанесения макияжа стали казаться еще больше и выразительнее. Волосы были уложены в идеальный пучок, с легкой небрежностью, как это было сейчас модно. Губы выглядели как из рекламы помады. Кремовое платье сидело на мне превосходно, подчеркивая все достоинства фигуры. Я выглядела великолепно, чтобы произвести впечатление на высокопоставленных гостей. Вчера в кожаном платье я ощущала себя более свободной, во мне кипел мятежный дух. Я успокаивала себя тем, что мне придется потерпеть всего один вечер, а потом за мной заедет Ден и мы уедем. И еще я получу письмо, которое обещал отдать мне Герман. Это вызывало в душе трепет.

– Макси, я так рада снова видеть тебя дома. – Мама подошла ко мне и положила руки на плечи. – Не уезжай, останься с нами.

– Я уеду в семь тридцать, как мы и договаривались. И ни минутой позже.

– Я очень соскучилась.

– Я тоже. – Я обняла маму, вдыхая знакомый аромат ее духов. – Но я не могу остаться. У меня теперь совершенно новая жизнь.

– Но ты же не бросишь университет из-за этой своей рок-группы?

Я совсем забыла про университет, в сентябре мне предстояло отправиться на учебу на ненавистный юридический факультет. Моя душа жаждала совсем другого: я мечтала учиться в консерватории.

– У меня все лето впереди, не напоминай мне про учебу. – Я улыбнулась маме, избежав прямого ответа, которого я на самом деле не знала.

Вечеринка проходила спокойно. В доме собралось около сотни представительных гостей. Герман изображал из себя олицетворение добродетели и главу идеальной семьи, и у него хорошо это получалось. Никто не догадывался, как он жестоко растоптал мои мечты и стремления.