Расправь свои крылья

Всю следующую неделю я посещала репетиции с оркестром. Я очень быстро влилась в коллектив, но не ощущала себя среди них на своем месте. Они играли прекрасную музыку, но скрипка, у которой была моя душа, предпочла бы подыгрывать дерзким ритмам рока, чем бессмертным классическим симфониям. Отцу снова пришлось лечь в больницу для прохождения курса химиотерапии. Я навещала его каждый день и играла ему на скрипке.

– Тебе не стоит быть здесь, – сказал он мне на одной из наших встреч в больнице.

– Почему? Я нашла тебя и хочу быть рядом с тобой.

– Я тут надолго. Я не хочу, чтобы ты застряла здесь и тратила свое время на меня, на того, кто этого не заслужил.

– Я хочу о тебе заботиться.

– Обо мне позаботится Антон и весь чудесный медперсонал этой больницы. – Он взял мою руку и сжал в своей ладони. – А ты должна уехать.

Меня охватил шок. Он сейчас серьезно?

– Мне жаль, что я бросил тебя, Макси. Я никогда себе этого не прощу. Я ошибся, полагая, что в новой семье тебе будет лучше. Я не смог тебя защитить. Прости меня еще раз, милая.

– Я тебя простила.

– Но сейчас ты должна быть не здесь, не в этой больнице. Ты должна вернуться в группу. Ты им нужна, а они нужны тебе. Антон дал мне послушать, как ты играешь с ними. Ваше звучание бесподобно! Все, чего я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты оживаешь, когда играешь. Твой отчим лишил тебя музыки, а теперь я невольно стал тем самым человеком, который сдерживает твой полет. От этого мне на душе так горько. Твой талант достоин сиять ярко. Я не желаю отнимать у тебя шанс на будущее.

– Ты ничего не отнимаешь, – возразила я, чувствуя, как горло сжимается от нарастающего волнения.

– Перед тобой открыт весь мир, Макси. Я требую, чтобы ты уехала и играла эту потрясающую музыку вместе с тем, кого ты любишь. Этот парень, Ден, немного чудной, но я почувствовал, как сильно он тебя любит, когда мы с ним поговорили по душам в тот вечер. И ты любишь его. Все, чего желает любящий родитель для своего ребенка, – это чтобы тот нашел свое место в жизни и был счастлив. Твой источник счастья – это музыка. Она живет в твоем сердце! Так иди и играй!

– Я играю в оркестре.

– Скажи честно, поет ли твоя душа, когда ты играешь в оркестре?

– Нет, – призналась я после долгого молчания.

– Вот и ответ.

– Я никуда не поеду.

– Макси, ты должна сделать это, – настаивал отец. – Ты уже подарила мне невероятное счастье. За эти несколько недель я вспомнил, что значит быть отцом, ты отдала мне столько тепла, ты даровала мне прощение, теперь я готов умереть со спокойной душой. Но я не выдержу, если ты пожертвуешь своим собственным счастьем.

– Поговорим об этом в другой раз. – Я поцеловала его в щеку, собираясь уходить.

Слова отца вызвали во мне бурю эмоций. Я знала, что через несколько дней Freedom Flyбудет выступать на масштабном рок-фестивале европейского уровня в Калужской области, но, увы, не смогу разделить с ними этот драйв и заряд положительных эмоций.

Последующие два дня прошли для меня как в тумане.

В голове царил настоящий хаос из образов и мыслей, который только усилился, когда мне рано утром позвонил Герман. Он уже знал, что я нахожусь в Перми. Видимо, от мамы, ведь ей я недавно призналась, что временно проживаю в этом городе. Мама за меня переживала, поэтому я успокоила ее, что со мной все в порядке. Я не стала ей рассказывать, что нашла отца, эта информация могла отразиться на ее беременности.

– Давай встретимся и поговорим, – предложил Герман. – Мы, в конце концов, семья.

Я не верила, что он приехал в Пермь ради меня. Здесь у него был один из крупных филиалов, наверняка просто приехал по своим делам. Но, признаться, у меня накопилось к нему очень много вопросов, а еще я его больше не боялась, поэтому я согласилась.

– Я тоже хочу с ним познакомиться, – заявил мне отец, когда узнал о моих планах увидеться с отчимом. – Пригласи его к нам домой. Поговорим втроем.

Я не была уверена в правильности такой встречи, но мой отец настоял, что хочет лично познакомиться с тем, кто так или иначе сыграл большую роль в его судьбе. Это будет тяжелая встреча.

Вечером того же дня Герман прилетел в Пермь.

– Макси, что ты делаешь так далеко от дома? Твоя мать очень нервничает из-за тебя. – Такими были его первые слова.

Из-за тебя. Резануло слух. Всегда все из-за меня. Ничего нового.

– Я учусь заново жить, – отозвалась я, впуская его в дом.

– Что это за дом? – Герман присел на диван, с брезгливостью осматривая обстановку.

– Я познакомлю тебя с его хозяином, – тихо произнесла и села напротив него в кресло. – Но сначала мы должны поговорить.

– У меня нет времени на разговоры. Время – это деньги.

– Вот как раз об этом я и хотела поговорить, – твердо сказала я, поймав его напряженный взгляд. – Теперь я хорошо понимаю смысл этой фразы. Время – деньги. Герман, – я выдержала паузу, собираясь с мыслями, – я хочу поблагодарить тебя за деньги, которые дали время моему отцу. Правда. От всей души. Неважно, что было в тот раз у тебя на уме и какую конечную цель ты преследовал, но… спасибо. Спасибо, что сделал это. Ради него. Ты спас жизнь моему отцу.