Расправа над СССР — предумышленное убийство

После распада СССР акватория Каспийского моря стала предметом неурегулированных разногласий, ведь каспийский шельф – это и биологические ресурсы, а они в наше время приобретают все большую значимость. Это и нефть и газ… Пока что страсти, кипевшие между всеми прикаспийскими государствами о статусе Каспийского моря, притихли, но не факт, что противоречия между Азербайджаном, Казахстаном, Ираном и Туркменистаном не возобновятся…

А разбираться со всеми возникающими вопросами предстоит теперь самостоятельно.

В-третьих, возникли национальные проблемы.

Легко сказать, что национальные проблемы и противоречия были всегда. Но в СССР эти проблемы давили и гасили на государственном уровне. Легко заявить, что в этом проявлялся террористический и авторитарный характер СССР, но в результате, во-первых, людям давался четкий и ясный ответ на вопрос, кто они такие… Национальная самоидентификация не составляла проблемы.

«Мы – армяне и при том советские люди». «Я – украинец из СССР».

Точно так же не составляли никакой проблемы межнациональные браки. Никому и в голову не приходило, что в них есть что-то скверное или неполноценное. То есть в глухомани азиатской деревни могло быть всякое. И криминальные кланы формировались по национальному признаку… Уже упоминавшийся Сангак Сафаров убил конкурента-татарина, в 1964-м – рэкетира-чеченца. Наверное, эти «конкуренты» не позволили бы сыну Сангака жениться на дочке своего соратника.

Но абсолютное большинство советских людей не имели ничего общего со всеми этими разборками. Эстонка, которая еще полька по бабушке, выходящая замуж за полухакаса-полуукраинца, не вызывала ни малейшего удивления.

В конце 1980-х живущая в Таллине русская журналистка спросила у дочери:

– А ты думаешь по-русски или по-эстонски?

– Когда с тобой говорю, думаю по-русски, а когда с папой – по-эстонски.

Тогда это вызывало скорее одобрительную улыбку. Сегодня у такой девушки могут быть трудности.

В-четвертых, «национальный ренессанс» вынес на поверхность жизни невероятное количество всего дикого, отсталого, никак не соответствующего нормам жизни в XXI веке. Логично – ведь столкнулись традиция культурного бытия XX века, выраженная в категориях и словах советской цивилизации. И некая не очень определенная «народная традиция»… Как правило, намного более старомодная… чтобы не сказать сильнее.

Например, традиции мусульманского суда, шариата, сложились в VII–XII веках. Одновременно с развитием древнерусского судебника «Русская правда». Но в России предложение вернуться к судебной практике X века вызывает разве что улыбку. А в некоторых республиках – возвращаются.

Российские мусульмане хотя бы рассуждают о пользе тех или иных положений шариата. Например, с точки зрения некоторых мусульманских авторитетов за «отступничество от истинной веры», то есть от ислама, все же не следует казнить смертной казнью. Такое наказание, по их мнению, «не соответствующее первоначальному шариату»[25].

И вообще крайности исламу якобы совершенно не свойственны[26].

Эти рассуждения совершенно не помешали в Дагестане публично высечь плетьми девушку, которая ходила в белых носках – тем самым провоцировала мужчин. Что делается с мужчинами и куда смотрят их жены, если появление девицы в белых носках тут же вызывает у них такую реакцию… или сразу эрекцию? Эти сильные вопросы – не ко мне, а к издателям и авторам журнала «Минарет ислама». Но девушку высекли, а в Узбекистане побили насмерть камнями «прелюбодейку» – сорокалетнюю сельскую жительницу.

Изменять мужу нехорошо, но как-то неприятно было читать – швырнули женщину на площадь, и толпа кидала камни, пока она шевелилась и стонала. Не в силах всерьез считать эту женщину казненной… С точки зрения и законов, и морали цивилизованного общества подобный самосуд – просто тупое убийство, причем с отягчающими обстоятельствами.

Когда-то при завоевании Индии британцы столкнулись с такими явлениями, как самосожжение вдовы вместе с трупом мужа (обычай Сати). Это был религиозный обряд. Согласно легенде, начало ему положила Сати, жена национального и религиозного героя Рамы: она первой то ли «очистилась огнем» от клеветы – сгорела живьем, доказывая свою невинность, то ли живая взошла на погребальный костер умершего мужа[27].

В 1843 году брахманы попросили британские власти не препятствовать этому народному обычаю. На что сэр Чарльз Непир, глава одной из провинций, подумал и ответил: «Мой народ тоже имеет один обычай. Когда мужчины живьем сжигают женщину, мы их вешаем. Давайте мы все будем действовать в соответствии с нашими национальными обычаями»[28].

Может быть, европейцам и правда следует в таких случаях следовать своим национальным обычаям?