Распространенные родительские заблуждения

Ночь, самолет, долгий перелет, все устали. Мальчик-подросток лет 15-ти, искрутившись в своем кресле, методично долбит ногами впереди стоящее. Рядом спит его спутница – по-видимому, мама. Молодой человек с того самого, подвергающегося долбежке, кресла оборачивается и делает ему замечание. Подросток игнорирует. Молодой человек снова оборачивается и делает замечание более громко и довольно настойчиво. В третий раз в адрес подростка следуют угрозы вроде: «Если не прекратишь – получишь». Ребенок – в рев, мама просыпается, вскакивает со своего места и обрушивает праведный гнев на обидчика, крича о том, что он не смеет трогать ее ребенка. Свидетели происходящего – добрая половина самолета – пытаются объяснить женщине ситуацию. Но она ничего не готова слушать: на окружающих летит брань и все те же слова, что никто не имеет право трогать ее ребенка, «я его защищу».

Мое кресло было следующим за креслом этой дамы. И я имела возможность наблюдать ситуацию, что называется, изнутри. После всех этих некрасивых сцен я не услышала ни одного замечания от женщины своему сынку. Зато досталось всем остальным: она тихо ругала попутчиков, говорила ему о злости людей, успокаивала сына, говоря, что его никто не посмеет обидеть.

Всю оставшуюся дорогу, а это еще несколько часов полета, подросток вел себя ничуть не лучше. Громко говорил, прыгал в своем кресле так, что теперь уже у моего спутника со столика слетали предметы. Окружающие должны были либо терпеть, либо делать ему замечания, на которые мама немедленно отвечала бранью. При этом утихомирить, приструнить своего подростка она даже не пыталась. Может, для нее это было привычным, может, была другая причина, но для окружающих это не было нормальным. Ни в чем не виноватые, уставшие в дороге люди оказались вынуждены так или иначе в течение 11 часов терпеть присутствие гиперактивного неконтролируемого подростка, находящегося под бронежилетом в виде своей мамочки.

Вся эта история у меня вызывает такой образ: когда разгоряченный тигренок стремится покусать людей, а они в свою очередь пытаются загнать его в клетку, дрессировщик продолжает держать зверя на свободе и ругать людей за их злость и агрессию.

Конечно, с точки зрения «правильного поведения» молодой человек, получивший десяток-другой ударов в спинку своего сиденья, не должен был напрямую связываться с ребенком. Скорее всего, ему следовало бы разбудить маму и сказать ей, чтобы она сама занялась воспитанием своего чада. С другой стороны, этот самый «ребенок» был как минимум на голову выше пострадавшего молодого человека. Однако когда ему было выгодно, он тут же становился маленьким и беззащитным.

Конечно, в любом возрасте и в любой ситуации ребенок должен чувствовать поддержку своего родителя. Однако то поведение, которое продемонстрировала родительница, вселяет в ребенка представление о своей безусловной, всеобъемлющей правоте и безнаказанности: «Я веду себя как хочу, а вы уж, будьте любезны, как-нибудь под меня подстройтесь». Пассажиры самолета – подстройтесь, одноклассники – подстройтесь, сослуживцы на будущей работе, весь мир! Подстраивайтесь вы!

Как вы полагаете, не эти ли дети становятся в будущем асоциальными? То есть теми, кто не в состоянии адаптироваться в обществе, не имеют навыков социализации?

Совсем необязательно, что это разбойники и бандиты. Это могут быть даже вполне интеллектуальные люди, с высшим образованием, профессией, но не уважающие мир вокруг и, как следствие, не принимаемые миром. Человек – социальное существо, и каждому необходимо общение, отношения с окружающими. Наступает момент, когда, сами того не понимая, эти люди начинают страдать от отвержения. При этом они действительно не понимают, почему. Ведь в их сознании заложено, что при любых их действиях, даже вызывающих агрессивную реакцию, правы остаются они.

Теперь стоит обсудить, чего же мама не сделала.