Распущенные знамёна

– Своими глазами видел! – плаксиво заявил Стрелкин. – Правда, вышло всё случайно. Мужик я, сами знаете, лихой, а она, – кивок в сторону Ольги, – сама не давала и до других баб в крепости меня не допускала… Ой! – Стрелкин заслонился от Ольги руками, опасаясь нового удара. – Я же не в укор… Вот я и нашёл бабёнку на стороне. А живёт эта Клавка – зазнобу мою, стало быть, Клавкой зовут – аккурат возле Сенной площади. – На этом месте мы невольно переглянулись – Так вот, иду я как-то вечером к Клавке, и обнаруживаю впереди себя две знакомые фигуры. Вот его, – кивок в сторону Кравченко-Львова, – и товарища Ежова. Привычка, что ли сработала, но выследил я их. Это уже потом я узнал, что в том доме, куда они зашли, у вас, – Стрелкин посмотрел на меня, – квартира имеется. Чего я тогда возле чёрного входа затаился, и сам не пойму – но не зря. Где-то через час выходит из подъезда человек – один в один Кравченко, но без шрама. Я тогда за ним не пошёл, запалиться опасался. Сделал по-другому. У меня в знакомцах один «топтун» числится. Знатный специалист – старая школа! Так я ему поручил за домом проследить, и того, что без шрама, поводить. От него и узнал, что фамилия объекта Львов и что он бывший жандармский полковник. А теперь скрывается. Но не это было интересно, а то, что Львов этот встречался с людьми близкими к Николашкиному окружению, а потом и с самими охранниками царя. Я Борису Викторовичу об этом и доложил…

Что ж, по крайней мере, от кого Савинков узнал о готовящемся побеге, нам теперь известно.

– … Он решил, что лучшего повода для уничтожения царской семьи придумать трудно. Сделал вид, что не будет препятствовать побегу, а сам распорядился устроить засаду и расстрелять беглецов на месте…

Стрелкин прервал рассказ, видимо рассчитывая на вопросы с нашей стороны. Я решил его не разочаровывать.

– Как вы связали Львова с Кравченко и Ежовым?

– В тот момент никак, потому и не стал докладывать об этом Савинкову, хотя у меня уже имелись на этот счёт определённые подозрения. Потому в день побега я лично взял под наблюдение дом на Екатерининском канале. Когда из дома вышел Ежов и поспешно куда-то отъехал, я последовал за ним на своём автомобиле. Потому засёк, как Ежов перехватил санитарную машину с царской семьёй и увёл её с первоначального маршрута. Я поехал следом за ними и видел всю историю по «захвату» «Китобоя».

– Вы произнесли слово «захват» так, будто сомневаетесь, что он был подлинным, – заметил Львов.

– Так оно и есть, – повернул в его сторону голову Стрелкин. – Уж больно картинно Ежов подставился, если, конечно, наблюдать за этим с самого начала.

С этим было не поспорить, и я ограничился приказом:

– Продолжайте!

– После того, как «Китобой» отвалил от стенки, я пустился на розыски Савинкова. Тот, узнав о переменах в планах заговорщиков, немедленно поехал на встречу с резидентом английской разведки в Петрограде майором Торнхиллом…

– Стоп! – прервал я Стрелкина. – Какое отношение имеет «Шестёрка» к побегу царской семьи?

– Самое непосредственное! – воскликнул Стрелкин. – Торнхилл в приватной беседе с Савинковым прямо сказал, что Британия не заинтересована в прибытии на Острова семейства Романовых, тем более самого бывшего императора!

– То есть, вы хотите сказать, – вмешался в разговор Львов, – что убийство царской семьи было санкционировано резидентом британской разведки?!

– Точно так! – кивнул Стрелкин.

– Невероятно… – произнёс потрясённый экс-полковник.

– Наоборот, – возразил ему я, – весьма даже вероятно. – Потом обратился к Стрелкину:

– Не означают ли ваши слова, что Савинков является агентом МИ-6?

– Нет, – помотал головой Стрелкин. – Агентом он точно не является. Просто поддерживает связь на почве взаимных интересов.

Львов возмущённо фыркнул. Я сделал в его сторону упреждающий жест, призывая воздержать от дальнейших проявлений чувств.

– И что англичане?

Впервые за весь допрос на лице Стрелкина появилась пусть и жалкая, но усмешка.

– А то вы не знаете англичан? Вечно норовят загрести жар чужими руками. Не получилось нашими – они подключили к решению вопроса немцев.

– То есть, как? – вновь не выдержал Львов. – Наши союзники пошли на прямой контакт с врагом?!

– Скорее, использовали врага втёмную, – поправил Львова Стрелкин. – Срочно передали в Берлин через перевербованного агента немецкой разведки в Петрограде сообщение о том, что на «Северной звезде» под видом пассажиров должны отправиться на Западный фронт несколько сотен русских добровольцев. Проверять эту информацию было некогда, и немцы просто подсунули в фарватер на пути следования парохода мину. Дальше – трах-бабах! – и царской семьи не стало.

Львов с перекошенным гневом лицом шагнул в направлении пленного, но Ольга заступила ему дорогу. Тогда тот резко отошёл в сторону и отвернулся, продолжая то сжимать, то разжимать кулаки.

– Откуда вам стали известны такие подробности? – спросил я у Стрелкина.

– Так Борис Викторович сам и рассказал, после гибели «Северной звезды», в кругу самых близких соратников.

– Вы и тогда не поделились с ним своими сомнениями по поводу Ершова?