Распутье

Ушел Арсё в сопки, чтобы там разобраться в душевной путанице. Спросить совета у духа гор. Сел на вершинке сопки, там же, откуда слал вой, свое собачье горе Черный Дьявол. Задумался. Арсё – человек, а не собака, у него горе глубже, тоска шире. А ко всему он стал другим, чем был десять лет назад. Многому научили русские, многое подсказала жизнь. Любить и ненавидеть – этого еще мало, а вот разобраться надо, кто виноват, что идет война. Если первыми напали германцы, то они плохие люди, если русские, то, значит, у них плохой царь. И за что должны умирать на войне его побратимы, Устин и Пётр? Разве земли мало? Разве в тайге звери перевелись? Если мало земли у тех же германцев, так пусть идут сюда без оружия, ставят дома рядом с русскими, удэгейцами, орочами и мирно живут. Земля большая, на всех должно хватить, зачем же убивать человеку человека? Хунхузы[3] – это понятно. Те во все времена жили разбоем, но если бы все люди объявили войну хунхузам, то давно бы их не было.

Права мать Петра, знаменитая лекарка баба Катя, что все люди – братья, только веры они перепутали; а может быть, затем и перепутали, чтобы ради своей веры убивать друг друга. Но это уже не от богов, это идет от главных хунхузов, которым нужна та война. Ведь не убивает Журавушку Арсё, больше того, дружат, хотя верят в разных богов. У Журавушки бог живет в небе, один в трех лицах, а у Арсё их много, и все живут на земле.

Грустно смотрел, щуря глаза, на изломанную линию горизонта, на родную тайгу, в которой родился, в которой и умрет. Все умрут. Без войны умрут. Так зачем же торопить смерть?

И здесь, под жарким августовским солнцем, прошли неуверенность, растерянность, снова вернулись силы. Глаза стали яснее, сильно захотелось жить, творить добро для людей. Может быть, дух гор влил силы в Арсё? Всё может быть. Арсё давно приметил, что духи гор, воды, неба, земли добрее и покладистее небесного бога русских. Они не грозят, зря не наказывают, не судят человека за грехи. Обманщику и двоедушнику они могут не показать корни женьшеня, помешать добыть зверя, за большое зло послать болезни. Русский же бог грозит и пугает за каждую проделку, а сам, похоже, грехов не боится. Войну затеял. Людей убивает. Духи гор карают тех, кто начинает войну, как покарали когда-то Хаули и все народы.

– И боги, и духи – все они, как люди, ошибаются, – проговорил Арсё и поднялся с валежины. Твердо решил вести друга и показать дорогую плантацию.

В тайгу ушли корневщики[4], ушли на самую мирную охоту на свете – искать свое счастье, свой панцуй[5]. Мирную… Но далеко не мирно вели себя хунхузы. Они ловили на тропах тех, кто пытался уйти от дани, ловили и убивали. Заговорили о банде Кузнецова, который сумел собрать вокруг себя дезертиров. Эта банда убивала людей за кусок хлеба. Были случаи нападения на деревни. Объявил себя императором тайги свирепый Юханька, тот Юханька, который несколько лет работал у Хомина, кажется, и сейчас продолжал поддерживать с ним связь. Разослал по деревням приказ, сколько дани должна выслать та или иная деревня.

В ответ на этот приказ деревни ощетинились винтовками и берданами[6]. Степан Бережнов, бывший волостной старшина, а ныне наставник Каменской староверской общины, не снимая с себя сана, начал создавать боевую дружину для борьбы с хунхузами. На его призыв откликнулись стар и мал. Юханька узнал, что Бережнов создал дружину, и в ответ на это объединил свой отряд с отрядом Кузнецова. Решили напасть на Каменку, взять в плен или убить Бережнова. Голодные и затравленные дезертиры согласились с предложением Юханьки. Все знали, что, возьми они Каменку, то можно будет много лет жить безбедно. Уж у кого, у кого, а у староверов золотишко водилось, а там еще и скот, лопотина, едома – живи не тужи!

Но глуп и доверчив оказался Юханька. Не знал он, как хитер Степан Бережнов. В тайгу бежали «дезертиры» Красильников и Селедкин. Скоро они влились в банду Юханьки, стали глазами и ушами Бережнова, а когда банда пошла войной на Каменку, исчезли, и в заполохе никто не заметил их исчезновения.

Бережнов ждал бандитов. Дружинники в коротком бою разбили Юханьку и Кузнецова. Хунхузы и бандиты бежали. Их не преследовали. Бережнов был уверен, что снова на много лет обезопасил русские деревни в этой долине. Но дружину не распускал. Более того, приказал выставлять дозоры у каждой деревни.

Объезжая деревни, он щурил глаза, о чем-то думал… Уж не о том ли, что скоро, может быть, сбудется его мечта и он силами своих дружинников сможет поставить в тайге таежную республику? Но пока молчал.

После того-то боя и задумался Арсё: если его убьют, то никто не узнает о плантации женьшеня, которая в будущем могла бы выручить людей из беды. Мир зыбок, мир зол, мало ли что еще может случиться! Решил показать плантацию Журавушке. Поверил побратиму. Да и нельзя в тайге жить без веры. Он слышал однажды, как Бережнов сказал: «Коли командир не верит солдатам, то он обязан застрелиться, а на худой конец, подать в отставку. Человек, который не верит человекам, уже не человек, а труп…»