Распутье

Принудительный труд. Коммунистическое общество есть общество принудительного труда еще и в том смысле, что оно нуждается в армии рабов, которых можно было бы использовать в местах, где не хотят добровольно жить обычные люди, и на работах, которые не хотят выполнять обычные люди. На Западе на таких работах используют иностранных рабочих. В сталинские времена эта армия рабов пополнялась за счет массовых репрессий и бегства людей из деревень вследствие коллективизации. В Советском Союзе в настоящее время функции такой армии рабов отчасти выполняют заключенные. Их довольно много. Это — не профессиональные преступники, а главным образом обычные граждане, совершившие бытовые или должностные преступления. Отчасти эти функции выполняют солдаты и женщины. Но совершенно поразительное явление тут, о котором мало что знают на Западе, это — посылка многих людей на уборочные работы в деревню, на работу в овощных базах и в строительных отрядах. Это стало традицией. Люди идут на эти работы вроде бы добровольно. Но что это за добровольность! В учреждениях и на предприятиях людей специально выделяют для этого. И случаи отказа чрезвычайно редки. Многие соблазняются тем, что в городе сохраняется зарплата, и есть возможность провести «на воздухе» какое-то время и «погулять». Но большинство соглашается, зная о возможных неприятных последствиях отказа. Что здесь интересно — сама форма принуждения: последнее действует как добровольность.

Гражданские свободы. Те ограничения и запреты на поведение людей, которые сейчас принято рассматривать как нарушение неких «прав человека», действительно выражают сущность советского строя, но не в том смысле, какой буквально соответствует словесным формулировкам.

Возьмем, например, проблему свободы вероисповедания. Дело обстоит совсем не так, будто советские люди рвутся верить в бога и молиться, но зловредные власти репрессируют их за это. Конечно, в Советском Союзе ведется антирелигиозная пропаганда. Открыто верующие люди имеют меньше шансов преуспеть в жизни (за редким исключением). Но не в этом главная причина антирелигиозного характера общества и атеистичности основной массы населения. Советские люди всей системой образования и воспитания и всей практической жизнью приучаются быть атеистами. В массе своей они не нуждаются в религии и не рвутся в нее, ибо существующие формы религии уже не отвечают типу человека этого общества и условиям его жизни. В первичных коллективах верующие люди суть редкость и не играют в них практически никакой роли. К религии обращаются главным образом люди, по тем или иным причинам выпадающие из активной жизни первичных коллективов. Старые религии и соответствующие организации, оставшиеся в наследство от прошлого, существуют тут до сих пор не потому, что общество не в состоянии с ними справиться. Как раз наоборот, они существуют именно потому, что общество с ними справилось и поставило себе на службу. Они уже не опасны существованию нового общественного устройства. Они полезны ему, отвлекая на себя определенную часть потенциальной человеческой активности, которая могла бы пойти во вред строю.

Возьмем другой пример — проблему свободы литературного творчества (как часть проблемы свободы слова). Существует убеждение, что советская литература находится под тяжким гнетом партийного руководства, идеологии и цензуры, чем якобы и объясняется ее состояние. Это убеждение поддерживают сами советские писатели: им хочется выглядеть талантами, которым советские условия мешают развернуться. Дали бы им свободу творчества, — хочется им думать, — они явили бы миру величайшие шедевры. Но это убеждение, увы, не имеет ничего общего с реальностью. Советская литература не есть нечто автономное, отделенное каким-то образом от остального общества. Она вкраплена в общество так, что ее, как весьма относительное целое, можно видеть лишь на писательских съездах, когда она под бурные аплодисменты избирает Политбюро в почетный президиум, посылает приветственное письмо высшим руководителям, клянется в верности партийной генеральной линии и совершает прочие акции, точно выражающие ее социальную сущность. Советская литература — это несколько десятков тысяч (попробуй, сочти их!) писателей, которые не могут быть все талантами. Они в значительной своей массе могут быть только посредственностями, отобранными и обученными для исполнения определенных социальных функций, и главная среди них — идеологическая работа. Советская литература есть составная часть идеологического аппарата общества. Она сама есть сложная структура из множества организаций, с иерархией должностей, с характерной советской системой распределения благ, в том числе — распределения почестей, славы.