Распутин. Анатомия мифа

Во всяком случае, общение с «финансовыми гениями» и их «подарки» не только не отразились на повседневном укладе жизни распутинской семьи, но и никак не сказались на будущем ее материальном обеспечении. Те средства, которые передавали Распутину разные лица на «богоугодные дела», он практически все и раздал многочисленным просителям, в последние месяцы его жизни с раннего утра до позднего вечера обивавшим порог его квартиры. Редко кому отказывал. Из «дарственных щедрот» почти ничего не перепадало даже двум дочерям, которые так и не стали столичными франтихами.

Даже за квартиру Распутин платил не сам, а управляющий императорской канцелярией и отец А. А. Вырубовой — А. С. Танеев. Точно не известно, из каких фондов черпались средства, но не исключено, что на эту цель выделяла собственные деньги Александра Федоровна. Сохранилось уведомление личного секретаря царицы и заведующего ее канцелярией графа Я. Н. Ростовцева, направленное Александре Федоровне, в котором говорилось: «Во исполнение высочайшего Вашего Императорского Величества повеления, последовавшего в 19 день марта 1914 г., известному Вашему Императорскому Величеству лицу переведено 75 000 рублей».

Что это было за лицо, получившее по высочайшему повелению столь внушительную сумму, достаточную для покупки имения, так и осталось невыясненным. Для сравнения заметим, что собственные расходы императрицы за весь 1914 год составили немногим более 36 тысяч рублей, из которых более 20 тысяч рублей пошли на пособия и пожертвования. Зная расчетливость и экономность царицы, можно быть вполне уверенным, что на подобные траты она решилась лишь в экстраординарном случае, о котором остается только догадываться.

Нельзя исключить, что эти деньги предназначались Распутину, хотя для найма квартиры и повседневного существования его семьи размер указанной субсидии слишком велик; аренда хорошей квартиры в Петербурге тогда не стоила более 10 тысяч рублей в год. Конечно, можно было снять и куда более дорогие апартаменты, категории «люкс», которые обычно называли «барскими», но квартира Распутина к элитарному типу жилья явно не относилась.

Остановимся подробней на одном из самых популярных вопросов «распутиниады»: существовал ли в действительности тот «финансовый дождь», который «орошал алчные аппетиты» друга царской семьи, или это лишь досужие домыслы? В кругах столичных «распутиноведов» распространилось убеждение, что «на взятках просителей и царских подношениях» Распутин «составил себе многомиллионное состояние». Это мнение не перечеркнул даже тот факт, что после убийства царева друга его семья вообще ничего не получила. После падения монархии сказания о «Гришке-миллионере» запестрели на страницах газет. Однако энергичные попытки отыскать «распутинские миллионы» или какие-то их следы окончились полным провалом. Нельзя же документально подтвердить то, чего не существовало в действительности.

Дочь Матрена, близко наблюдавшая жизнь отца в Петербурге-Петрограде, по этому поводу заметила: «Целый день у отца уходил на прием разных просителей. К нему обращались очень многие с очень разнообразными просьбами: его просили о местах (службы. — А. Б.), о помиловании разных лиц, сидевших в тюрьмах. Вот, главным образом, с такого рода просьбами и обращались к нему. Ему разные лица давали деньги, но очень многие просили и у него. Никогда никому в денежных просьбах не отказывал. Он действительно одной рукой брал, а другой отдавал. Обращались к нему и за духовной помощью: просили совета, жаловались на тяжелую душевную жизнь. Он давал советы, старался помочь душевно, как мог».

Нет никаких указаний на то, что Распутин просил и получал деньги у царской четы. Императрица была чрезвычайно щепетильной в финансовых вопросах, всегда болезненно реагировала на любые попытки приближенных добиться определенных льгот или материальных выгод. Ладанки, иконки, пояски, вышитые рубашки, платки и другие подобные мелочи и творения домашнего рукоделия — все, чем Распутина одаривали в царской семье. Он, в свою очередь, посылал высочайшей последовательнице освященные куличи, пасхальные яйца, иконки, но главное, чему она всегда искренне радовалась, напутствия и пожелания, высказанные лично или отправленные по телеграфу.