Распутин. Анатомия мифа

Чтобы наглядно продемонстрировать образчик маразматического сочинительства, перескажем вкратце одну «душераздирающую историю». По уверениям «Матрены», «единственным товарищем моего отца был старший брат Михаил», с которым Гриша был-якобы неразлучен все юные годы и который погиб, когда отцу мемуаристки исполнилось восемь лет. Сама сцена купания братьев и последующая гибель одного из них изложена просто с «цыганским надрывом»: «В тот день мальчики отправились на свое любимое место на реке. Оттуда почему-то перебрались на пруд. Миша нырнул первым. Как там что — не знаю, но он стал тонуть. Миша уже исчез из виду, когда отец подбежал к воде. Протянул руку, пытаясь нащупать брата под водой. Миша схватил его за руку и попытался выбраться, но лишь утащил за собой под воду и отца. Мальчики цеплялись друг за друга, пытаясь встать на ноги».

Дальше произошло следующее: проходивший мимо крестьянин спас неудачных купальщиков, но оба они потом заболели, и, хотя «бабка-повитуха» сделала «все, что могла», Миша умер, а Гриша выздоровел. Однако «исцелился он только физически. Тоска поселилась в его душе».

Оставим в стороне примитивный синтаксис, столь характерный для плохой журналистики, и подчеркнем главное: у Распутина не было никогда брата Михаила! У родителей Григория было девять детей: пять девочек и четверо мальчиков. Из последних лишь Григорий дожил до того возраста, когда мог самостоятельно дойти «до пруда». Остальные — два Андрея и Тихон — умерли в младенческом возрасте. Это установлено не по сведениям «из Парагвая», а по метрическим книгам слободы Покровской, которые опубликованы исследователями и краеведами и не являются тайной.

Когда некая «госпожа X.» сочиняла книгу-фальшивку, она просто ничего не знала о распутинском родословии. Наверное, полагала, что ничего о том времени не сохранилось и можно врать без оглядки. Но Бог с ней, с этой парагвайской «Матреной». Удивляет не это, а то, что московский «правопреемник» мог бы узнать истину не из чьих-то писаний, а из документов, но они ему не нужны. Это касается не только упомянутого эпизода из биографии Распутина, но всех остальных «ярких сцен» и «живых картин». Таковых в данном опусе великое множество.

Выше было замечено, что воспоминания «Матрены», по сути дела, кладезь затертых цитат и старых сплетен. Однако кое-что новенькое найти можно. Помимо истории с братом, которого не было, встречается и еще ряд не менее «проникновенных». В их числе — описание первой (и последней) брачной ночи Анны Вырубовой. Откуда, вы думаете, «Матрене» такая интимная подробность известна? Никогда не догадаетесь: из признания самой Вырубовой, которое она якобы сделала юной дочери Распутина!

Еще один пример. Вырубова в своих исповедях нашей «Матрене» не раз именует царя «Николаем», а царицу «Александрой». Казалось бы, мелочь, а высвечивает фальшивку тотчас. Никогда Вырубова не называла так ни царя, ни царицу. «Их Величества», «Ваше Величество», «Государь», «Государыня» — вот те обращения, которые только и применялись. Наша «Матрена» ничего о жизни двора и об отношениях людей там не знает, но судит и рядит обо всем.

Вот еще один эпизод, которого не было в действительности, но который во всей красе демонстрирует уровень представлений и знаний того, кто скрывался под именем «Матрена». Речь идет о «семейном визите» Распутина и его родни в царский дом. Ничего подобного на самом деле никогда не происходило. Александра Федоровна познакомилась с семьей Распутина у Вырубовой. Сохранились даже две фотографии, на которых они изображены вместе. Они датируются обычно 1910 годом. Николай же Александрович с семейством Распутина вообще не встречался. А теперь посмотрим, как «семейные связи» рисует «Матрена».

Она следовала в Александровский дворец вместе со своими близкими в «карете, украшенной царскими гербами. Кучер и лакей на козлах были одеты в синие бархатные ливреи дома Романовых и своим важным видом походили на аристократов». Там их встречали как представителей великой дружественной державы: отдавали честь при въезде в парк, раскланивались и так далее. В конце концов провели в приемную, куда к ним (в приемную!) и вышли Николай II и Александра Федоровна с детьми. В приемной случилось много событий, «Матрена» очень волновалась, но царица приласкала, робость сразу же «испарилась». Затем кто-то из великих княжон, кто именно, «Матрена» «не запомнила», «взял меня за руку и подвел к столу с закусками»!

Бедные фальсификаторы: запомните хорошенько, что «к столу с закусками» дети в приличных домах не подходят! Около них останавливаются люди совсем других возрастных групп. Не исключено, что в семьях некоторых современных «знатоков истории» дети выпивают и закусывают вместе с родителями, но не надо думать, что нечто подобное происходило и в царском доме.