Распутин. Вера, власть и закат Романовых

Безобразный антисемитизм и параноидальная ксенофобия, пронизывающая такое новое националистическое восприятие Распутина, являются главной проблемой замещения одного мифа другим: Распутин-дьявол становится Распутиным-святым. Маятник качнулся в другую сторону. Однако ни один из образов нельзя считать убедительным. Оба они порождают главный вопрос: кем же на самом деле был Распутин?

Я заинтересовался Распутиным, работая над книгой о судьбе русского дворянства после революции 1917 года. Изучая последние годы царского режима, я постоянно натыкался на вездесущего Распутина. К каким бы источникам я ни обращался, будь то личная переписка, дневники, газеты, воспоминания или политические трактаты, везде был Распутин. Укрыться от него было невозможно. Русский поэт-символист Александр Блок не преувеличивал, когда говорил: «Распутин – все, Распутин – всюду»³. Я много лет изучал русскую историю, но оказался к этому совершенно не готов. В значительной степени это было связано с особенностями академического мира, в котором я варился: для русских ученых Распутин не являлся человеком, заслуживающим внимания и изучения. Он был слишком популярен, слишком широко известен за пределами университетов, чтобы относиться к нему серьезно. В нем было что-то шутовское. Казалось, что его лучше оставить писателям и несерьезным, популярным историкам. И, сам того не сознавая, я тоже разделял это предубеждение. Тем не менее я понял, что не могу преодолеть растущий интерес к этому человеку. Чем больше я читал, тем более ясно мне становилось, насколько важную роль он сыграл в судьбе последних Романовых и крахе Российской империи. И как только Распутин прокрался в мой разум, уходить он категорически отказался.

15 марта 1917 года династия Романовых пала. Временное правительство создало Чрезвычайную следственную комиссию для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих высших должностных лиц как гражданского, так военного и морского ведомств[3]. Комиссия эта занималась и расследованием возможного негативного влияния Распутина на государственную политику. Были допрошены десятки министров, чиновников, придворных и друзей Распутина, многие из которых при новом правительстве оказались в тюрьме. В атмосфере презрительной ненависти к старому режиму многие свидетели пытались выгородить себя, выставляя Распутина в наихудшем свете. Люди утверждали, что всегда противились его влиянию, что именно он был виной загнивания царского режима и крушения монархии. Стремясь снять с себя всю вину, они делали Распутина козлом отпущения за все несчастья России. Именно такие взгляды доминировали в большей части литературы о Распутине, наилучшим примером чего являются воспоминания князя Феликса Юсупова, убийцы Распутина. В этой книге жертва автора предстает истинным дьяволом во плоти.

Спустя сто лет после смерти фигура Распутина остается окутанной мифами, слухами, сплетнями и инсинуациями. Читая его биографии, я не мог избавиться от ощущения того, что передо мной не человек, как он есть, а представления о нем других людей, плоские карикатуры, лишенные глубины, сложности и истинной жизни. Отчасти эта проблема была связана с тем, что большую часть ХХ века архивы Распутина в Советском Союзе были закрыты для исследователей. Поэтому приходилось опираться на одни и те же опубликованные источники, в результате чего одни и те же истории и сюжеты повторялись снова и снова. Ситуация изменилась лишь в последние годы: российские архивы наконец-то начали приоткрывать свои секреты.

Я с самого начала знал, что единственная возможность подобраться поближе к истинному Распутину – вернуться в архивы и найти документы, составленные еще при его жизни, до того момента, когда миф о нем окончательно сформировался. И это оказалось крайне тяжелым делом. Дорога привела меня в семь стран – от Сибири и России через всю Европу в Британию и, в конце концов, в Соединенные Штаты. Главная обязанность любого биографа – установить объективные, внешние факты жизни, нечто такое, что отсутствует в наших знаниях о Распутине. И я собирал каждую крупицу информации, которая могла показать Распутина в его мире: где он находился в каждый конкретный день, чем занимался, с кем встречался, что они обсуждали. Я хотел проследить жизнь Распутина во времени, вытащить его из атмосферы мифа и вернуть к повседневным банальностям обычной жизни. Мне казалось, что это единственный способ отделить Распутина-человека от Распутина-легенды.