Распутный век

С 1732 года королева испытывала вполне понятную усталость. Она повторяла: «Что это за жизнь! Все время спать с королем, быть брюхатой и рожать!» Король был оскорблен и не скрывал этого. На него все упорнее стал наступать круг женщин, которые провели семь лег в тщетных надеждах. Эти дамы решили, что монарх станет наконец «полноценным мужчиной», что на языке того времени означало «имеющим любовницу». Но Людовик XV на это не решался и продолжал вести добродетельную жизнь — и это среди двора, где даже священнослужители не могли похвастаться добропорядочностью. Разве не известно, что аббат де Клермон похитил танцовщицу, знаменитую Каморго, а епископ Люсон умер от несварения желудка на руках своей любовницы м-м де Рувре?

Вот лишь один анекдот, который может дать полное представление о нравах того времени. Он дошел до нас благодаря анонимному автору «скандальной хроники»:

«Королевский стражник поднимался по Большой версальской лестнице следом за одной знатной дамой. Он осмелился сунуть руку ей под юбку. Дама сильно рассердилась, но виновник быстро нашелся:

— О мадам, если у вас сердце такое же упругое, как и ваш зад, — я пропал!

Оскорбленная дама не сдержала улыбки и за комплимент простила бесцеремонность».

Самой настойчивой из дам была м-ль де Шароле. Не сумев первой воспользоваться королевской мужественностью, она надеялась по крайней мере первой увлечь Людовика XV на путь супружеской измены — и опять потерпела неудачу. Она с горечью заметила это однажды вечером. Во время ужина в Охотничьем замке король поднялся и, произнеся: «Я пью за здоровье незнакомки!», разбил свой стакан и пригласил всех последовать его примеру.

Кто же эта загадочная Незнакомка, первая из длинной вереницы фавориток?

* * *

Это была нежная, очаровательная женщина, с округлыми формами; во всей ее повадке сквозило что-то чувственное. Приятная, любезная, говорит нам Буа-Журден, сведущая в искусстве любви, но без излишеств, что свидетельствовало о хорошем воспитании. Ее звали Луиза-Злю де Майи — старшая дочь маркиза де Несля. Ровесница короля — и ему и ей двадцать два года. Монарх тайно встречался с ней, дрожа от мысли, что кардинал Флери может прознать про эту связь. Но страхи его были напрасны — он был бы весьма удивлен, если бы узнал правду: именно прелат выбрал для него эту прелестную любовницу…

Не следует думать, что такой достойный человек, как кардинал, превратился в сводню с целью развлечь своих друзей. Им двигали интересы государства: зная, что Людовик XV рано или поздно заведет любовницу и выбор его может пасть на интриганку, он решил опередить события и найти для короля женщину, не представляющую опасности для короны. К тому же Флери надеялся, что любовница займет все свободное время монарха и он сможет единолично управлять королевством. Герцог де Ришелье, следуя его совету, отправился к королю расхваливать прелести м-м де Майи.

Его доводы оказались убедительными, так как на следующий день Людовик XV согласился встретиться с юной графиней. Наряженная в пух и в прах, она прибыла в ожидании натиска короля. Но он по причине своей обычной робости удовольствовался кивком головы и скрылся в соседней комнате.

Вторая встреча была организована камердинером короля Башелье — этот малый находился одновременно на службе у кардинала Флери. Теперь все прошло до смешного необычно. М-м де Майи получила предписание забыть, что перед ней монарх, и видеть лишь мужчину… Что ж, она сама прыгнула на Людовика XV… Нужно же было как-то расшевелить его, она лишь использовала методы развращенных придворных дам.

Король не сопротивлялся и вскоре почувствовал некоторое возбуждение. Слишком застенчивый, чтобы перейти к действиям, он, не шевелясь, сидел в кресле. Тогда Башелье — он с раздражением наблюдал за происходящим — подошел и, схватив короля под мышки, перенес к ожидавшей его графине.

Таким образом, нельзя признать, что Людовик XV добровольно изменил в первый раз Мари Лещинска. Впоследствии он стал менее застенчив, и м-м де Майи могла лишь гордиться доброй услугой, оказанной ею двору.