Рассеянные по Вселенной

Точно рассчитав координаты перехода, Анви совместно с Эльвиа ввели целевые координаты в управляющие блоки планетарных катеров.

Одна за другой в чёрной вечной ночи расцвели яркие фиолетовые вспышки. Их бы сопровождали бы громкие хлопки, если бы они случились в атмосфере, а не в безвоздушном космическом пространстве. Один за другим из Пустоты вынырнули огромные серебристые катера и надёжно спрятались от всё-сжигающих лучей Аудэ в тени Альсиэты. Перейдя на ручное управление, катера легли на стационарные орбиты, позволяющие им всегда находиться в тени небесного тела, пока ярко-бирюзовые лучи гигантского светила продолжали вспенивать и плавить солнечную сторону планеты. Теперь Альсиэта медленно поворачивалась вокруг своей оси, демонстрируя, застывшим в космосе, летательным аппаратам различные виды своих полурасплавленных материков. Но эти виды мало интересовали пилотов. Они терпеливо ждали, когда Альсиэта повернется ещё на десять градусов.

– Первый, пошёл!

Люк одного из планетарных катеров открылся, и огромная ракета высунула наружу свою хищную морду. Не долетев до цели сто метров, она включила носовой лучемёт, и мощный столб направленного света прожёг глубокую дыру в Альсиэте, не достигнув лишь несколько лиг до её расплавленного ядра. Ракета вошла в эту дыру, как иголка в масло и, достигнув требуемой глубины, на некоторое время успокоилась. Пока Альсиэта совершала свой полный оборот, десятки тысяч ракет, словно гигантские гвозди прошили её мантию и равномерно со всех сторон обосновались вокруг её ядра. Вторая часть «Гармадэона» завершилась, и над Альсиэтой остались висеть только два катера. Потом пришёл черёд Бэйт-Шааров. Шесть гигантских сферических, покрытых зеркальными отражателями, разрядных станций расположились равномерно вокруг обречённой Альсиэты. Два Бэйт-Шаара зависли над полюсами планеты, остальные крестом расположились над её экваториальным поясом. Одновременный залп из всех станций привёл к тому, что из мест контакта разрядов с литосферой в космос устремились фонтаны горячей плазмы. Залпы следовали один за другим, не прекращаясь не на секунду, и уже через несколько минут, вся планета превратилась в гигантскую багрово пылающую каплю. Распространяющаяся от Альсиэты волна нестерпимого жара достигла серебристых катеров, но пилоты всё же успели подать команду взрывателям ракет, после чего катера тотчас же провалились в спасительную Пустоту. Поэтому лишь, находящиеся на ночной стороне Тэи, наблюдатели смогли увидеть в мощные оптические приборы торжество альтэйской мысли. То, как включённое поле атомизации с Бэйт-Шааров диспергировало взорванную Альсиэту на мельчайшие капельки, которые тут же, охлаждаясь, становились микроскопической пылью, окружившую плотным диском лазурное светило. Бэйт-Шаары так и не смогли вернуться на Тэю. Выполнив свою задачу, они сгорели, прошитые насквозь мириадами раскалённых частиц.

Элиосса, Каэмми. 2088 г. от Рождения Эа

Когда-то в этом утопающем в пышной зелени сказочно красивом поселении каэйры обустроили огромные плантации и оранжереи. По весне белолепестковое море цветущих фруктовых деревьев наполняло своим ароматом всё вокруг и притягивало под свои кроны влюблённые пары не только поселян, но и приезжих из Вандехарга. Посёлок не зря был назван Каэмми – живые земли, – любая ветка, воткнутая в землю, моментально приживалась здесь благодаря активным биокластерам, привозимых из Каррео-Тойра. Но после того как альтэйский Совет ограничил каэйров в их правах, чётко разделив ареалы на гартианские и прочие, сады постепенно начали вырождаться, а в оранжереях перестали цвести экзотические, привезённые из других миров, растения. Глава поселения Ваэнди Арлэнио попытался решить эту проблему при помощи арды и улучшения климатических условий, но Ваэнди не слишком преуспели, – урожаи с каждым годом становились беднее, но никто не собирался переименовывать поселение.

Поселившаяся год назад, эмигрантка с Тэи, благодаря своим неординарным дипломатическим способностям, добилась участия некоторых каэйров в возрождении былой славы местных садов, но теперь она была постоянно занята, появившимся на свет сыном.

– Скажи а-вва, ав-ва. Не хочет. Весь в мать, иногда мне кажется, что он нарочно игнорирует меня. Типичный Хаэнси.

Скрытое под слоем пелёнок крохотное создание, словно почувствовав, что про него говорят и говорят не лестно, сморщилось и громко проявило свой высокий голос.

– Ошибаешься, Каррел. Наши младенцы не орут так часто и громко. Типичная аэртийская несдержанность, – возразила Эвиа, беря малыша на руки и начиная качать.

– Может, положишь его спать в тёмную комнату? А то мне скоро надо ехать назад в Альканс.

– Каррел, успокойся. Прошло всего три дня с тех пор, как мы встречались с тобой в саду.

– Аэви, а мне показалась, что прошла половина вечности, как ты любишь говорить.