Рассекающий поле

«Вот ведь – я действительно уехал», – мысль пришла одновременно с осознанием гула. Будто отряхнувшись ото сна, быстро посмотрел в окно – там серо, уже серо, то есть – часов пять утра. Сквозь крупнозернистый воздух выпирают кубы и параллелепипеды чудовищных размеров. Это – Москва. «Будет долгий день», – напомнил себе Сева, – и от самой этой мысли навалилась усталость. Потому что ему было не сюда, но просто так вырваться из Москвы, проскочить ее, не заметив, не сунувшись в ее подпол, – невозможно.

«Платить водителю или не платить?» – вот настоящая дилемма. С одной стороны, Севе так повезло с этим автобусом – больше тысячи километров за сутки: новичкам везет. И о деньгах тут не заговаривали. Но просто выйти – неудобно. Но полная стоимость – Сева даже представить себе не мог, сколько стоит билет. Поездом – тысячи полторы. А у него всего шестьсот семьдесят рублей. Может, часть? Сколько?

Собрал вещи, двинулся к водителю.

– Мы в каком районе сейчас?

– К Воробьевым горам подъезжаем.

– Можно меня где-нибудь там высадить?

– Высадим.

Автобус повернул – и показался шпиль Московского университета.

«Там сейчас учится наша умница Алла, – отметил Сева. Глянул на часы – пять пятьдесят три. – Интересно, будет ли она мне рада?»

Подумал.

«Ну куда мне сейчас деваться в самом деле».

Решил отдать семьдесят рублей. Сразу что-то защемило – многовато. Автобус затормозил.

– Спасибо вам, что подвезли – вот, возьмите – сколько могу, – протянул водителю мятые купюры. Ни тени удовлетворения не мелькнуло на обветренном лице. Опять защемило – зря отдал: профукал лишний обед – а как оно еще сложится?..

Сошел и забыл. В одну сторону – длинный фонтан в середине аллеи с бюстами, а дальше – огромный, готовый к старту космический корабль главного университета страны. В другую – дорожка к обрыву, за которым – мелкая в дымке, но бескрайняя Москва. И – запах! Сева испытывал уже это – и вновь оказался не готов. Острый запах хвойного среднерусского леса. Сева замер, чтобы прислушаться к тому, что он пробуждает. Да, он хорошо знает этот резковатый тенистый запах, он вырос в его облаке. Это запах леса, который копится под закрывающими небо кронами, запах закрытой от взоров человеческой души, которая простирается от горизонта до горизонта. В степи это много, а в лесу до горизонта можно дотянуться рукой. Вновь оглянулся – как непривычно чувствовать этот интимный дух земляничного брянского младенчества в этом большом прохожем месте.

Дорога лежала, как родная, – потрескавшийся асфальт. Но навстречу проехала поливальная машина – экое диво! – тугая струя сметала мелкий мусор на тротуар из серых, криво пригнанных плит. Зато большие ели. А на расстоянии между зданием Университета и парапетом мог бы, пожалуй, поместиться весь старый город Волгодонска. Старым там называли город, начатый в конце пятидесятых. Космический корабль МГУ, наверное, постарше, но никто не назовет его старым. В Волгодонске не было ничего старого, я вообще не видел ничего старого, – отчетливо осознал Сева.

Где же живет Алла? Ну наверное же, в космическом корабле. Она всегда хотела куда-нибудь улететь. Куда-нибудь на планету классической филологии. Повыше, но так, чтобы нас все-таки было видно. И чтобы мы ее видели. Но очень уж рано – есть время царственным взором русского путешественника взглянуть на лежащую у ног столицу. Гордо взглянуть, а не подобострастно. Знай свое место, Москва. Не сюда мы сейчас стремимся. Все твое правительство, большой бизнес, воротилы, влиятельные политики, научные школы – так, перевалочная станция. Взглянул – и мимо. Достаточно увидеть тебя один раз, Москва, чтобы понять про тебя главное. Что маленький человек тут способен потеряться даже между зданием МГУ и смотровой площадкой. А я не маленький человек, поэтому, Москва, я не дам тебе ничего. Вон ты какая огромная! Лужники, извилистая река, купола Новодевичьего монастыря, вон вдали еще космические корабли, целыми грибницами растут спальные районы. И покуда хватает глаз – Москва, лоскутная, бросающаяся в крайности, от чопорности и монументальности до вокзальной низости и кабинетной жестокости. Я сюда не хочу. Мне не нужно место за столом короля Артура. Потому что ни один сидящий за этим столом не обладает тем, что мне нужно. Я ищу другое.

А до Новодевичьего, кстати, ведь вполне и дойти можно. Может, успею? Но сначала – завтрак у белокурой принцессы…

Сева насытился видом и повернулся к университету. Совсем не у кого спросить, где именно общежитие филологов-классиков. А времени уже половина седьмого. Аллочка, пора вставать.

2

Год назад он здесь был, но города почти не видел. Хотя был удовлетворен уже тем, что мог теперь говорить: да, я бывал в Москве.

Это был какой-то пансионат в заснеженном Подмосковье с родными разлапистыми соснами. Были электричка, вокзалы, метро и Пушкинский музей. Нет, даже не это главное.