Рассекатель. Книга 3 Начало конца

Недалеко от Сядона располагалось еще несколько городков, которые находились на островах Мертвого моря, все они считались колониями Сядона, посему их и не выделяли в отдельный центр. Такие городки или же большие деревни были и у Свободограда, и у других полноценных городов. Сто лет назад власть в Сядоне захватил Медзу. Он был из крайне малочисленной расы пегасов. Именно из-за этой междоусобицы белые тигры почти вымерли. Лишь Бай Цзянь остался, продолжая жить в своем золотом дворце, где он безмятежно предавался всевозможным удовольствиям.

Александр, Аниус и Никита шли пешком по дороге к Сядону, поскольку кони оказались убиты Молохом. Спускаясь с холма, где очнулся Александр, они видели величественный город вдалеке. Высокие стены достигали двадцати метров, а их толщина равнялась пяти. Такие стены могли выдержать нашествие многочисленных существ Тартара. Александр с восхищением взирал на возвышающийся над городом колоссальный маяк. Его огонь горел постоянно, ибо фиолетового свечения не всегда хватало. Яркий свет направлял многочисленные суда в тихую гавань.

Удивительно, что при частых нападениях различных чудовищ, город и его окрестности выглядели спокойно и мирно. Все из-за системы сигнальных огней – как только опасность приближалась, все население деревень сбегалось в город. И, стоит сказать, крайне редко воинам не удавалось защитить деревенских жителей.

– Как же мы попадем в город? Туда ведь не пускают чужаков, таких как мы, – спросил Александр, осматривая город издалека. Они остановились за несколько километров от стен.

– Попасть в город можно через ворота. Формации не позволят тебе перелететь или перепрыгнуть стены, – сообщил Никита, при этом его голос не выражал какого-либо беспокойства, – но как вы видите, город стоит на берегу моря, а в гавани нет стен. Мы можем попасть в Сядон по воде.

– Но ты же сказал, что там множество опасных созданий, готовых сожрать нас в любой момент, – удивленно пробормотал Александр, хмуря лоб.

– Да, но ведь я Святой, а не какой-то там Патриарх, – усмехнулся Никита и горделиво приподнял голову, – конечно, долго я там находиться не смогу, но мне это и не нужно. Я защищу нас барьером, и водные чудища не успеют нас слопать. Тем более, с нами верховный бог Совета.

– Хорошо, это похоже на план, – кивнул Александр, и они направились к берегу моря.

По пути наши герои прошли пару деревень, в которых жило небольшое количество людей и большое количество зверей. Деревни эти были возведены для обслуживания плантаций и полей, на которых использовался рабский труд. Сядон являлся звериным городом, и люди в нем приравнивались к одушевленным инструментам. Из-за чего на Александра, Аниуса и Никиту с подозрением глядели стражники, пытаясь понять – люди они или звери. Ведь внешне мы почти не отличаемся. Однако не стоит думать, что жизнь раба в Сядоне была похожа на жизнь раба в империи Лонг. Нет, к ним относились тут куда лучше, ведь в Тартаре нет такого количества людей, дабы можно было их просто так убивать и калечить. Инструмент должен быть здоровым, сытым и, в идеале, довольным.

Кто населял Тартар? В основном практики, которые попали сюда из различных миров. Это были гордые и сильные люди. Они не привыкли подчиняться и жить как рабы и многие умирали во имя свободы. Но находились и те, кто понимал, что в таком месте о свободе можно и забыть, лишь бы сытым быть и в безопасности. А Сядон гарантировал безопасность своих рабов. Их нельзя было просто так убить, более того, у частных лиц их почти не было. Даже богатая семья обычно владела одним, двумя рабами. Остальные находились в общественном владении, то есть, в руках Медзу. За убийство раба полагалось заплатить немалый штраф, и зачастую к людям относились сносно. Немногим позволялось издеваться над людьми, Бай Цзянь, как второе лицо города мог себе это позволить, ибо на каком-то особом уровне ненавидел и презирал людей, помня, что именно они были повинны в падении государства Белого тигра. В отличие от других зверей, он даже совокупляться с ними отказывался, называя это мерзостью. Его любимым занятием было пытать Гиерона, кровавого практика, попавшего в его плен, сила которого позволяла ему заживлять свои раны, дабы Цзянь мог продолжать свои изуверства. Когда Александр услышал про это, то в негодовании спросил:

– Почему же он не убьет себя? Зачем все это терпит? Неужели так сильно боится смерти?

– Конечно, он любит жизнь, – усмехнулся Никита в ответ, – но дело в том, что Бай Цзянь хоть и жестокий, но умный. Он прекрасно понимает, что нельзя использовать только кнут, нужен и пряник.

– В смысле?

– Из-за ситуации в Тартаре, он очень ценит таких рабов, и несмотря на то, что он их мучает, он же и заботится о них. Они хорошо питаются, им позволяют свободно передвигаться по его дворцу, им даже читать можно, дабы как-то себя развлечь.

Аниус молча слушал Никиту, пусть он ничего не говорил, но Александр заметил, как верховный бог сжимает кулаки, стоит ему услышать про беды людей.

– Довольно странно… – неуверенно сказал юноша.