Расшифрованная жизнь

Долголетие?

Команда ученых, «прочесывающая» мой геном в поисках структур ДНК, связанных с болезнью, нетрудоспособностью и старением, не всегда сообщает мне плохие новости. Например, на прошлое Рождество Цзянци Хуан сказала мне, что у меня имеется V/V-вариант гена СЕТР (переносчик эфира холестерина). Итак, у меня есть вариант гена, связанного с долголетием – жизнью до 90 лет и более, что должно помочь мне сохранить ясный ум и хорошую память до глубокой старости. Вариант этого гена был обнаружен группой исследователей Медицинского колледжа Альберта Эйнштейна, возглавляемой Ниром Барзилаем, ранее уже доказавшим связь этого гена с долголетием. Ученые изучили геномы 158 евреев-ашкенази (восточноевропейского происхождения) в возрасте 95 лет и старше. По сравнению с пожилыми людьми, не имеющими этого варианта гена, вероятность полноценной мозговой деятельности у тех, кто им обладал, была в 2 раза выше. Свои результаты ученые также проверили в независимом обследовании группы более молодых людей. Белок, кодируемый моим вариантом гена, влияет на уровни «хорошего» и «плохого» холестеринов, находящихся в белково-липидных комплексах (липопротеинах). Если взять всю популяцию, то вероятность наличия CETP V/V у долгожителей в 3 раза выше. Уровень их «хорошего» и «плохого» липопротеина по сравнению с членами контрольной группы также был существенно выше. Считается, что более крупные частицы холестерина откладываются на стенках в кровеносных сосудах с меньшей вероятностью, подвергая меня меньшему риску возникновения сердечных приступов и инсультов, – если учитывать влияние только этого гена. И, конечно, если бы мы терапевтически смоделировали защитные свойства варианта гена CETP V/V, возможно, мы значительно улучшили бы качество жизни седеющего населения Запада.

Хэм присоединился к нам на трибуне, чтобы ответить на острые вопросы журналистов. Хотя мы несколько раз репетировали, что ему следует говорить, а что – нет, он, по-видимому, напрочь обо всем этом забыл, когда какой-то репортер задал ему вопрос о получении смертоносных патогенов. Когда Хэм ляпнул, что «мы могли бы создать геном оспы», я перебил его и заметил, что это действительно возможно, но известно, что ДНК оспы сама по себе не является заразной, – и таким образом попытался хоть немного остудить энтузиазм Хэма. Однако он на это тут же возразил: «Но ведь мы с тобой обсуждали, как этого избежать?», а затем повернулся ко мне и сказал с робкой улыбкой: «Мне, наверное, не следовало это говорить, да?» К счастью, наша перепалка не заняла больше одного абзаца в The New York Times, и описание нашего выступления было, в общем, вполне доброжелательным. Мой давний соратник по проекту расшифровки генома плодовой мушки Джерри Рубин заявил USA Today: «Это очень важное техническое достижение. Теперь легко вообразить тот день, когда можно будет сесть за компьютер, сконструировать геном, а затем его изготовить»{226}.