Расшифрованный Достоевский. Тайны романов о Христе. Преступление и наказание. Идиот. Бесы. Братья Карамазовы.

Как отмечал Е. Соловьев в биографическом очерке Достоевского, "в "Бесах" в лице писателя Кармазинова он потешался над Тургеневым за его "страсть изображать, например, поцелуи не так, как они происходят у всего человечества, а чтобы кругом рос дрок или какая-нибудь другая трава, о которой надо справляться в ботанике, причем и на нем должен быть непременно какой-нибудь фиолетовый оттенок, которого, конечно, никто никогда не видал, а дерево, под которым уселась интересная пара, непременно како-го-нибудь оранжевого цвета". Этот пуризм, очевидно, происходил от слишком серьезного, слишком вдумчивого отношения к жизни, которая представлялась Достоевскому как религиозная проблема прежде всего. Все равно как каждого его героя жизнь прежде всего мучает, так она мучила и его самого. Где тут описывать поцелуи интересных пар!.. Это-то уж, не-сомнению, взгляд на жизнь тяжкодума, городского пролетария".

Здесь весьма точно передан характер взаимоотношений Бакунина и Нечаева. Достоевский проницательно понял, что такие, как Петр Верховенский (Нечаев), просто используют таких, как Ставрогин (Бакунин), а потом безжалостно избавятся от них, когда минует в них необходимость. Развитие социалистических революций в XX веке вполне подтвердило прогноз Достоевского. Вспомним хотя бы сталинские чистки 20-х—30-х годов, безжалостные расправы с соратниками по партии.

Думаю, не случайно Верховенский-младший носит имя Петр. Ставрогин — это своеобразный Христос революции, отрицающий Христа евангельского. А Верховенский — это новый апостол Петр, призванный создать "церковь революции" — сеть кружков и законспирированных пятерок.

Верховенский — практик, Ставрогин — теоретик Адвокат В. Д. Спасович, послуживший прототипом адвоката Фетюковича в "Братьях Карамазовых", обсуждая вопрос о возможном авторе "Катехизиса", подчеркивал: "Нечаев был прежде всего революционер дела. Между тем в авторе катехизиса мы видим теоретика, который на досуге, вдали от дела, сочиняет революцию, графит бумагу, разделяет людей на разряды по этим графам, одних обрекает на смерть, других полагает ограбить, третьих запугать и т. д. Это чистейшая, отвлеченная теория. Я вижу в содержании этого катехизиса большое сродство, так сказать, химическое, с образом мыслей Нечаева… я полагаю, что катехизис есть эмиграционное сочинение, произведшее на Нечаева известное впечатление и принятое им во — многих частях в руководство. Яне смею приписывать его Бакунину; но во всяком случае происхождение его эмиграционное".

Достоевский пародировал эпатирующие лозунги социалистов и анархистов в тех прокламациях, которые "с содроганием" распространяет капитан Лебядкин: "Запирайте скорее церкви, уничтожайте Бога, нарушайте браки, уничтожайте права наследства, берите ножи". В уста одного из "бесов", Шигалева, Достоевский вложил гениальный афоризм: "Все рабы и в рабстве равны".

Идея Шигалева о разделении человечества на "два неравные человечества" сродни теории Раскольникова о двух разрядах людей. В "Бесах" содержание этой книги изложено с нескрываемой иронией: "Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми. Те же должны потерять личность и обратиться вроде как в стадо и при безграничном повиновении достигнуть рядом перерождений первобытной невинности, вроде как бы первобытного рая, хотя, впрочем, и будут работать. Меры, предлагаемые автором для отнятия у девяти десятых человечества воли и переделки его в стадо, посредством перевоспитания целых поколений, — весьма замечательны, основаны на естественных данных и очень логичны. Можно не согласиться с иными выводами, но в уме и в знаниях автора усумниться трудно". Позднее в январском выпуске "Дневника писателя" за 1876 год Достоевский признавался: "Я никогда не мог понять мысли, — писал он, — что лишь одна десятая доля людей должна получать высшее развитие, а остальные девять десятых должны лишь послужить к тому материалом и средством, а сами оставаться во мраке. Я не хочу мыслить и жить иначе, как с верой, что все наши девяносто миллионов русских… будут все, когда-нибудь, образованны, очеловечены и счастливы".

Писатель также подметил, что "бесы" готовы избавляться не только от ставших помехами вождей и от исполнителей, вроде капитана Лебядкина, услуги которых им больше не нужны. Потому-то Петруша спокойно бросает своих соратников на произвол судьбы и бежит за границу, после того как неудачей заканчивается революция в одном отдельно взятом губернском городе.

Новая волна статей о Нечаеве и "Народной расправе" была вызвана открывшимся 1 июля 1871 года в Петербургской судебной палате процессом над большой группой молодежи, преимущественно студенческой, в той или иной степени связанной с организацией Нечаева. К тому времени Достоевским уже была опубликована первая часть романа, две главы второй части и в общих чертах намечены продолжение и окончание "Бесов".