Расшифрованный код Ледового человека: От кого мы произошли, или Семь дочерей Евы

В 1998 году в Португалии был обнаружен фрагмент детского скелета, который по анатомическому строению напоминает и неандертальцев, и кроманьонцев. Уж не свидетельство ли это скрещивания между ними? Возможно. Последовательность ДНК этого ребенка еще не была расшифрована. Но если бы такие случаи были обычны, тогда мы, без сомнения, увидели бы отражение этого в современном генофонде, а этого ведь не случилось. Если бы контакты между неандертальцами и кроманьонцами походили на относящиеся к более недавним историческим временам столкновения за территорию между вновь пришедшими и коренными обитателями, тогда мы могли бы скорее ожидать связи мужчин-кроманьонцев с неандерталками, чем наоборот. В этом случае митохондриальная ДНК оказалась бы великолепным свидетелем этих событий, поскольку потомство, получив равные доли ядерной ДНК от каждого из родителей, по наследуемой от матери митохондриальной ДНК было бы стопроцентными неандертальцами. Мне как генетику очень трудно поверить, что социальные и другие табу могли оказаться настолько сильными, чтобы подобная связь никогда ни разу не осуществилась, однако приходится все время помнить об очевидном, о полном отсутствии неандертальской ДНК в современной Европе.

Но ведь могло случиться, что смешанные пары были, но не производили на свет способных к размножению детей. В животном мире есть масса примеров гибридизации между разными видами, в результате которой рождается совершенно здоровое, но стерильное потомство. Книжный пример — мул, плод случайного или намеренного скрещивания между самцом осла и самкой лошади. Лошадиные и ослиные гены вполне, по-видимому, совместимы, так что мулы — жизнеспособные, крепкие и здоровые животные, за одним исключением — они бесплодны. А все потому, что у лошадей и ослов разное количество хромосом. Двойной набор хромосом у лошадей содержит 64 хромосомы, а у ослов 62. Все млекопитающие, в том числе и люди, получают в наследство по половине такого хромосомного набора от каждого родителя, которые вместе образуют полный комплект. Стало быть, мул получает 32 хромосомы от мамы-кобылы и 31 от папы-осла и приобретает в целом 63 хромосомы. Для клеток тела мула это не проблема, потому что родительские гены независимо от того, гены это лошади или осла, могут считываться с любой из этих хромосом. Путаница начинается, только когда дело доходит до размножения. Во-первых, 63 — нечетное число, и от него невозможно получить половинный набор. Во-вторых, перестановка элементов хромосом, которая возникает в каждом поколении, приводит к появлению у мулов таких сперматозоидов и яйцеклеток, в которых некоторые гены присутствуют в двойном наборе, а некоторые отсутствуют вовсе. По обеим этим причинам мулы не способны иметь потомство.

Были ли связи между неандертальцами и кроманьонцами также обречены на появление единственного поколения бесплодных гибридов из-за того, что у них было разное количество хромосом? У наших ближайших родственников из отряда приматов — человекообразных обезьян (горилл, шимпанзе и орангутанов) на одну хромосому больше, чем у нас. С тех пор как люди и человекообразные обезьяны, имевшие общего предка, разделились, прошло шесть миллионов лет; за это время две хромосомы, которые у обезьян по-прежнему разрознены, у человека по какой-то причине срослись, образовав нашу хромосому номер 2. Неизвестно, почему так получилось и чем было вызвано появление этой сдвоенной хромосомы в нашем наборе, но представим, что это произошло после разделения линий, ставших впоследствии неандертальцами и кроманьонцами. Тогда должно было возникнуть несоответствие: сорок восемь хромосом у неандертальцев и только сорок шесть у кроманьонцев. Дети от связи между кроманьонцем и неандерталкой (или наоборот) получили бы сорок семь хромосом и, несмотря на нормальное физическое развитие, столкнулись бы с той же проблемой, что и мулы,— с нежизнеспособными сперматозоидами и яйцеклетками. Никому пока неизвестно, сколько хромосом было у неандертальцев, хотя я не теряю надежды, что когда-нибудь мы сможем это выяснить. А пока мы не знаем, чем объясняется полное отсутствие у современных европейцев митохондриальной ДНК неандертальцев — полной ли социальной несовместимостью или фундаментальным биологическим несоответствием между нашими кроманьонскими предками и другим видом человеческих существ, их соседями по континенту.