5 июля 1945 года на выборах был устранен от кормила власти в Британской империи хитро-подлый, но умный враг – Уинстон Черчилль. [144]
Провал политика, который до конца войны имел огромную поддержку населения, настолько нелогичен, что наверняка без спецоперации людей Берии здесь не обошлось. Ведь Черчилль мог спутать все карты.
Еще в октябре 1943 года он сказал главе сионистов Вейцману:
Безусловно, Черчилль хитрил и здесь, ведь что мешало ему заняться созданием этого государства начиная с 1940 года, а не топить всю Вторую мировую суда с еврейскими беженцами из Европы в Средиземном море?! Но оставлять у власти человека, который в той или иной форме мог если не оставить за Британией Палестину, но хотя бы минимизировать потери от ее утраты, было явно не в интересах СССР. Карфаген должен быть разрушен!
А 6 июля 1945 года СССР «объявил мобилизацию» и начал выдвижение в район боевых действий «еврейских дивизий», уже именно как общевойсковых соединений. В этот день между Временным правительством национального единства Польской Республики и правительством СССР было заключено соглашение о праве на выход из советского гражданства лиц польской и еврейской национальности, проживающих в СССР.
И уже 4 сентября 1946 года заместитель уполномоченного Совета министров СССР по делам репатриации генерал-лейтенант Голубев информировал заведующего 3-м Европейским отделом МИД Андрея Андреевича Смирнова:
А уж товарищ Берия позаботился о том, чтобы в этом мутноватом потоке к местам будущих боев были доставлены отличные специалисты по партизанской войне и другие военспецы. Причем собственно граждан СССР среди них было мало, союз с сионистами позволил вербовать военспецов, прекрасно зарекомендовавших себя во время Второй мировой практически по всему миру, исключив опасность, что СССР будут предъявлены претензии в связи с прямой интервенцией.
Удивительно, но почему евреи не остались в Польше? А когда они туда направлялись, в советском руководстве вряд ли кто питал иллюзии, что поляки встретят их с распростертыми объятиями. К традиционному антисемитизму поляков, безусловно, присоединился банальный бытовой фактор (тот же «жилищный вопрос» в разрушенной войной Польше стоял довольно остро), и уже 4 июля 1946 года поляки организовали показательный погром [146] – переброска «еврейских дивизий» в Палестину была резко активизирована. Если в мае 1946 года из Польши уехало 3500 евреев, в июне – 8000, то после погрома в течение июля – 19 000, в августе 35 000 человек! [147]
18 августа 1946 г. и.о. консула СССР в Кракове И. Эйдук сообщал послу В. Лебедеву в Варшаву:
Не нужно думать, что СССР инспирировал вооруженный конфликт в Палестине.