Рассказ четвертый. «О колдуне по имени Архум и рассыпчатом как песок счастье»

— Но дозволь спросить... — воевода отложил кальян и посмотрел другу в глаза. — Тебе не кажется это необычным? Уж не колдун ли твой Архум, если он способен на такое? Зачем ему понадобился мешок песка, чтобы поднять мальчика на ноги?

Купец покачал головой, отринув его сомнения:

— Я всего лишь прошу тебя оказать помощь, если она понадобиться.

— Можешь не сомневаться! — заверил его воевода и два раза ударил в ладоши. В шатер тут же зашел десятник из охраны.

— Слушай мой приказ... — сказал воевода.

Вскоре небольшой конный отряд уже следовал за купцом. Они вошли в город и прискакали к жилищу Самрила. Хозяин разбудил слуг, и распорядился, чтобы они приняли воинов, распрягли коней, и спрятали их в самой дальней конюшне. Затем прошел в баню, где старый Даргал омыл его тело, следуя старинному обычаю, который требовал от человека очищения от дорожной пыли, прежде чем он возляжет на семейное ложе.

Когда он лег рядом с супругой, та не спала, прислушиваясь к ночным звукам.

— Супруг мой, что ты задумал? — спросила она, обняв мужа.

— Всё будет хорошо, Хайрам! — успокоил он ее.

— Мой милый, я готова ради сына на любые тяготы, только бы мы были вместе, как дано нам великой Ишнар, — прошептала она, прижимаясь к нему лицом. — Я готова на любую нищету, знай это!

— Доверься мне, — сказал купец засыпая. — Обещаю, мы не будем нищенствовать.

На следующий день, когда солнце исправно совершило свой ход и скатилось к краю земли, в дом Самрила кто-то постучал. Даргал открыл двери и впустил во двор Архума, который прибыл в назначенный час за расплатой. В комнате для гостей уже все было готово для встречи. Самрил сидел на мягких копя, одетый в лучшее платье. За складками ковров, в глубоких стенных нишах спрятались воины, присланные воеводой.

— Рад гостю, пришедшему в урочный час! — воскликнул Самрил, встречая Архума. И распорядился принести напитки и фрукты, но Архум знаком руки остановил хозяина.

— Нет времени, досточтимый Самрил, лучше перейдем к делам насущным! — сказал он нетерпеливо.

И в этот миг в комнату влетели воины. Обнажив сабли, они окружили гостя.

— Уважаемый Архум! — заговорил купец, сложив руки на груди. — Хотел бы тебе предложить изменить условия сделки, ибо деньги, которые ты просишь — слишком велики!

Архум растерянно улыбался, глядя на сверкающие клинки. Черные глаза гостя забегали, он медленно отполз назад, к стене, прижатый десятком острых сабель.

— А что, если я откажусь?

В ответ на его слова, один из воинов раскрыл кожаный мешок, готовый в любой миг набросить его на голову жертвы.

— Ты исчезнешь, будто и не жил на белом свете! — заявил свирепого вида десятник.

Архум поежился, глядя на воинов, в глазах которых читалось полное равнодушие к человеческой жизни. Было видно, что они сделают все, что прикажет им десятник.

— Ладно, пусть будет по-твоему! — пошел он на попятную.

Гость размотал свой пояс и извлек из него долговую расписку — тонкий кожаный свиток, скрепленный по краям медной фольгой. С хрустом разорвал его и громко заявил:

— Самрил, сын Вархана! Я разрываю сделку и прощаю долг!

Довольные благоразумием гостя, воины молча вложили клинки в ножны. Самрил тоже извлек свой свиток и бросил его рядом с разорванным. Архум резко поднялся с ковра и пошел прочь из комнаты. Даргал догнал его во дворе, подал ему уздечку коня, но гость отмахнулся от этой милости.

— Глупец! — тихо проговорил Архум, усаживаясь на коня. — Какой же ты глупец, Самрил!

Не оглядываясь, он хлестнул коня камчой и покинул двор.

И в тот же миг, из женской половины дома раздался крик.

— Что случилось? — воскликнул Самрил.

Даргал спешно направился к хозяйке. Он нашел ее в той же самой беседке, где она любила проводить время в жаркие часы дня. Ее сын, маленький Майнитдин, играл подле ее, с детьми прислуги. На первый взгляд, ничего не произошло. Глянув на побелевшее лицо хозяйки, Даргал проследил за ее застывшим взглядом и увидел, что с лицом ребенка что-то стало.

Последние солнечные зайчики прыгали по листьям, весело журчал ручей, где-то над головой резвились птицы. Мелкий песок беззвучно осыпался с лица ребенка, упрощая его черты. Майнитдин бегал по двору, играя с друзьями, а его тело постепенно уменьшалось, оставляя за ним желтую полоску.

Пока прибежал Самрил, пока сообразил что да как, его сын исчез, оставив после себя маленькую доппу, свой детский халатик да пару туфелек со смешными загнутыми носками.

© Рустам Ниязов

июнь 2006, Москва-Алматы