Рассказ кумыка о кумыках

Роды князей, с различными противоположными видами, не могли согласиться между собою в принятии чего-нибудь общего для управления гражданскими делами. Главнейшим препятствием к тому служила междоусобная их вражда. Вследствие того, с общего согласия князей, были назначаемы в Андрееве, Аксае, а потом и в Костеке старшие князья, с приличными званию их доходами (обозначенными в 17-й выноске); князья эти выбирались всегда из старших летами, и цель их назначения была та, чтобы стараться примирять враждующих князей и, управляя всем городом, заключающим в себе такое множество независимых кварталов, доставлять всякому обиженному удовлетворение. Старший князь был посредником между княжескими родами; князь, сала или простой проситель, имевшие ответчиков в других кварталах, особенно в тех, где находились их враги, обращались к старшему князю. При нем были в качестве десятников бегаулы, от каждого рода по одному; он их посылал за ответчиками, с предварительным объявлением, по какому делу требует, а если те не хотели на месте удовлетворить просителя, являлись к старшему князю с родовым своим князем или назначенным от него поверенным, который был свидетелем, чем кончится дело истца с ответчиком; заседание при старшем князе называлось махкаме, оно составлялось по предложению старшего князя из депутатов, от каждого рода и каждого сословия, из стариков, сведущих в коренных кумыкских обычаях, и кадия; здесь председателем был старший князь, имевший голос, хотя не решительный, но по старшинству лет и опытности предпочитаемый. Тяжбы передавались на суждение стариков, по адату, или кадию, для разнообразия по шариату, смотря по тому, к которому из этих двух законодательств дело принадлежит и к которому проситель, ответчик и большая часть заседания склонны. После решения дела и возложения на одного из двух тяжущихся должного удовлетворения старший князь просил повелительным тоном родового князя привести определение суда в исполнение, и тем кончалось дело. Вообще разбирательство по адату было словесное, а по шариату иногда на бумаге, особенно когда того требовал обвиняемый; он с решением кадия, выписанным на бумаге, мог обращаться на поверку к другим ученым и, если те опровергали это решение, мог требовать нового разбирательства; при этом нужно заметить одно обстоятельство, что по обычаю кумыков, издревле введенному, князья не имели права быть судьями и также не могли подавать в заседании голоса, а были сами судимы стариками по выбору истца и ответчика, старшим князем призванными. Этот обычай происходит от положительности прав, всеми сословиями в отношении к князьям разновременно приобретенных.

В важных случаях, где должно было принимать меры общими силами, князья составляли между собою, в присутствии старшего князя, совещание и положенное там решение приводили в исполнение, каждый в своем ауле. Когда дело шло о предмете, требующем непременного содействия всего народа, князья имели обыкновение сзывать мирские сходки у главной мечети деревни; изложив необходимость предполагаемой меры, они давали ее обсудить народу и с тем вместе уже избирали окончательные средства, как привести ее в действие. Но иногда случалось, что народ, минуя князей, по собственной воле собирался на совещание, чтоб потолковать о своих нуждах, представить князьям какую-либо просьбу или даже согласиться в сопротивлении им, когда были притесняемы.

У кумыков, как и у всех народов дагестанских, существуют издавна два законодательства: шариат и адат.

Первое есть сбор правил суда, основанных на изречениях Корана, общий всем народам магометанским, священные книги арабских имамов служат в нем постоянным руководством. Адат же есть свод особенных постановлений, определяющих частное устройство, права и отношения сословий и, наконец, некоторые правила суда, по преданию сохранившиеся от предков, на случай, где по народному обычаю не допускается судопроизводство по шариату; исключений из этого было очень много у всех дагестанских народов, потому что вольность их нравов не могла согласоваться со строгостью определений шариата. У кумыков, например, разбирательству по последнему подлежали только дела по духовным завещаниям, по разделу движимого имения, опеке, продаже и покупке всякой вещи, и холопов. Воровство же, убийство и все преступления судились по адату, потому что по шариату вор может оправдаться одною только личною присягою, а по адату он должен представить не менее шести тюсевов (вроде повального обыска), просителем поименно назначенных, которые должны под присягою оправдать его.

Суд по шариату, требовавший изучения священных книг, писанных на арабском языке, принадлежит всегда духовенству, а адат – старикам из народа.