Рассказ моей бабушки

На дворе бушевал ветер, дождь лил ливмя, и было так темно, хоть глаз выколи!.. Бабушка-мельничиха храпела на печке, а я от страха не могла сомкнуть и глаза. Около полуночи скрипнула дверь, и при свете лампады зверский вид Топорика обдал меня как холодною водою… Он выступал тихо; вдруг дверь захлопнулась за ним с стуком, но бабушка-мельничиха не просыпалась и храпела пуще прежнего. Топорик медленно подвигался вперед, и с каждым его шагом сильнее и сильнее слышалось мне мяуканье и фырканье кошек… Дрожа всем телом, я смотрела сквозь щелочку перегородки: Топорик, по-видимому, робел, но все ближе и ближе подходил к печке; мяуканье и фырканье становилось громче — черные кошки запрыгали вокруг разбойника — и грубый, хриповатый голос проревел: «Кто тут?»

А бабушка-мельничиха спала препокойно и храпела пуще прежнего… Страшная, черная образина, с длинными жилистыми руками, высунулась из устья печи, и Топорик, вскричав: «С нами крестная сила!» — бросился вон из избы. Бабушка-мельничиха захохотала: «Эк мой Бурюк и мои доморощенные кошки переполохали этого душегубца! — сказала она. — Видишь ли, дитятко, как пуглив человек, посягающий на злое дело!.. Недолго пировать этим злодеям здесь: войско матушки-государыни уже в стенах Нижнеозерной!»

Раздавшиеся в крепости выстрелы оправдали слова бабушки-мельничихи; скоро Хлопуша, Топорик и все сообщники гнусного Пугача были схвачены и получили мзду по делам своим.

В числе наших избавителей находился и мой нареченный супруг Бравин. Через год я вышла за него замуж. Видишь ли, дитя мое, — сказала моя бабушка в заключение своего рассказа, — что худое дело никогда добром не кончится.

<1832>

Впервые — Невский альманах на 1832 год. Издан Е. Аладьиным. Спб., 1831. Подпись: А. К. Печатается по тексту альманаха. Отдельные бытовые подробности были использованы А. С. Пушкиным в «Капитанской дочке».