Рассказ о брате

Так думал и воевал Николай Гастелло, вдохновив своим примером многих летчиков.

Борис Кузьмич говорил, мол, немногие знают, что, когда в самолет Гастелло попал снаряд вражеской зенитки, он был уже в стороне от скопления противника. Он мог приземлиться в чистом поле, не принеся никакого вреда врагу. У Гастелло хватило мужества и мастерства, чтобы развернуть горящую, почти безжизненную машину и провести ее над вражескими солдатами, над скоплением идущих на боевые позиции машин так, чтобы в этом последнем смертельном броске нанести врагу как можно больший урон, уничтожить как можно больше фашистов.

Объясняя героический подвиг Гастелло, генерал Токарев подчеркивал, что такое же мужество, умение и мастерство проявили и Виктор Талалихин, совершивший при защите Москвы ночной таран, и Александр Матросов, сумевший подобраться к амбразуре вражеского дзота и закрыть ее своим телом.

Нет для человека труднее выбора, чем выбор между жизнью и смертью. Случайно ли, что этот выбор без колебаний сделал во имя счастья Родины Николай Гастелло? Случайно ли, что его примеру последовали более двухсот советских летчиков в годы Великой Отечественной войны? Конечно, нет! Истоки героизма — в повседневных буднях нашей авиации, в той неустанной партийной и политической работе, которая велась и ведется в авиаподразделениях на героических традициях советской авиации.

После войны бывший командир авиаотряда ростовской авиачасти Георгий Николаевич Тупиков, под началом которого служил Николай Гастелло, посетил нашу московскую квартиру, где встретился с женой Николая Анной Петровной.

Они были старые друзья по Ростову, и при встрече было о чем вспоминать. Вспоминали счастливые вечера веселой компании друзей, вспоминали грустные дни начала войны, вспоминали Николая. Вспоминали друзей, погибших в годы войны: Костю Иванова, Василия Чистякова и многих других.

На столе перед ними лежала книга. Георгий Николаевич взял ее, раскрыл на странице со стихами Лебедева-Кумача «Вечная слава героям» и прочел:

Никогда не забудут живые
Об ушедших друзьях боевых,
Не увянут цветы полевые
На могильных холмах фронтовых.

Знамя Отчизны святое
Будет их сон охранять,
Вечная слава героям,
Павшим за Родину-мать.

В Ростове вместе с Николаем Гастелло в одном авиаполку служил летчик Ф. Н. Орлов — ныне полковник в отставке, Герой Советского Союза. Федот Никитич является автором книги «Месть „Голубой двойки“», изданной в 1966 году. В этой книге ветеран рассказывает, как вместе с Николаем Гастелло ему пришлось участвовать в воздушных боях.

Он вспоминает о своем друге, товарище, командире Николае Гастелло, с которым пришлось вместе служить, летать в одном экипаже и учиться у него бить врага.

В ростовском авиагородке им довелось жить в одном доме, в одном подъезде и даже на одном этаже. Он часто бывал в семье Гастелло, случалось, засиживался с Николаем за шахматами.

В своих воспоминаниях он пишет, что Гастелло имел отличную летную выучку. Когда он находился с молодыми пилотами в тренировочных полетах, он всегда доверял им управлять самолетом самостоятельно, от взлета до посадки. Это помогало молодым быстро овладеть управлением самолета в воздухе. Если в полете молодой пилот допускал ошибку, то после разбора командир задерживал летчика и подробно разъяснял ему, в чем заключалась его ошибка. Но в то же время он был непримирим к нарушителям воинской дисциплины.

Он не стеснялся «черной» работы, если надо — надевал комбинезон, брал инструмент и копался в моторе или выполнял другую работу, помогая членам экипажа и механикам.

Федот Никитич пишет, что благодаря доброму отношению к нему Николая Францевича он быстро освоил обязанности второго пилота, и в полете они понимали друг друга с одного слова.

С повышением в должности старшего лейтенанта Гастелло Федот Никитич Орлов был назначен командиром отряда. Уходя на новую работу, Николай Францевич сказал ему:

— Ну, Федот, передаю тебе и отряд, и экипаж. От души желаю успеха!

Когда начались военные события на финской границе, Гастелло и Орлову пришлось вместе наносить бомбовые удары по укреплениям линии Маннергейма.

— Был такой случай, — рассказывал Федот Никитич. — После выполнения боевого задания на финском фронте мы возвращались на базу. Летчик Карпов, не выполнив строгие указания командира о точном соблюдении строя, немного отстал и тут же внезапно был обстрелян незаметно подобравшимися истребителями противника. Тяжелая машина Карпова задымила и пошла со снижением. В сложившихся условиях прикрыть его было невозможно. Самолет упал на вражескую территорию.

Задание в целом было выполнено, но мы вернулись на свой аэродром с подавленным настроением. Собрал нас Гастелло и сказал: