Рассказ о НеДжо (ЛП)

– Сегодня все иначе, – говорю я и, с улыбкой снова обернувшись через плечо, вижу, как Перри что-то сказала Харлоу, от чего та запрокинула голову назад и расхохоталась. – Сегодня они вытащили занозу из ноги и обнаружили, что это бриллиант.

Перри

Когда я просыпаюсь на следующее утро, мне трудно поверить, что вчера произошло столько всего. Я прилетела в Америку. Виделась со своими лучшими друзьями. Наконец поговорила с Анселем, и, наверное, впервые за всю историю наших отношений мы достигли взаимопонимания, а, значит, я могу двигаться дальше. Вряд ли, конечно, я буду присутствовать на семейных ужинах у них дома или помогать с организацией празднования годовщины, но все же мы в порядке. Я – в порядке.

Откинув одеяло, я встаю с кровати в своем номере. Впервые за несколько месяцев ощущая себя легко и свободно, я иду к окну и раздвигаю шторы. Небо сияет синевой, и совсем близко виден океан. У причала на волнах покачиваются лодки, а набережная усеяна людьми, вышедшими на пробежку или выгулять собак. В воду пикируют чайки. Тут так красиво, что я не удивляюсь, почему Оливер выбрал это место, чтобы исполнить свою мечту.

На кровати пиликает телефон, и я подхожу взять его. Мне пришло несколько писем и смс-сок, на которые нужно ответить, но сейчас ничего не хочется, кроме как увидеть своих мальчиков. Боже, после времени и расстояния между нами как же хорошо снова назвать их так.

По дороге в лобби гостиницы я получаю сообщение от Финна. Удивительно, но мистер Сама Серьезность даже умеет писать смс. Тот Финн, которого я знала, хмуро взглянул бы на меня и сказал, что нехрен писать, когда можно тупо позвонить. Но сейчас он живет в Калифорнии, у него есть агент, повсюду продаются футболки с его фото, и он пишет смс-ки. Список подшучиваний над ним все ширится и ширится. Он написал, что сейчас находится всего в нескольких кварталах отсюда и сейчас закажет нам столик.

Как только вхожу, меня встречает аромат кофе и бекона, и в ответ мой желудок урчит. Сказав официанту, что нас будет двое, я иду за ним к столику.

Финн появляется несколько минут спустя, и я чувствую восторг при мысли, что заполучу его исключительно для себя на какое-то время. Я так люблю этих ребят. Он улыбается мне в ответ и идет к столику, снимая бейсболку и приглаживая волосы, давая мне тем самым возможность рассмотреть его.

– Mon dieu, ну и бицепсы у тебя, – говорю я, когда Финн подходит ближе и, закатив глаза, усаживается напротив меня.

– Спокойно, мадемуазель Лягушатница.

– Я, конечно, понимаю, что с нашей последней встречи прошло время, но с каких пор ты стал превращаться в Попая-моряка?

Он смеется и смотрит в меню.

– Неужели кто-то еще помнит Попая-моряка?

Не унимаясь, я продолжаю:

– Ты всегда был такой огромный? Что-то не припомню, – я тянусь через весь стол, чтобы обхватить его бицепс обеими руками.

В ответ Финн делает вид, будто нетерпеливо смотрит на часы.

– Во сколько твой рейс домой?

Я падаю обратно на стул и подношу к губам стакан воды.

– Я не виновата, что ты выглядишь, как Капитан Америка. Неудивительно, что тебя снимает телевидение.

Когда подходит официантка, Финн снимает крышку с кофейной кружки, и мы ждем, пока она наливает кофе и принимает его заказ.

– Значит, ты слышала про телешоу, – осторожно начинает он и отпивает кофе – черный, как он и любит. От кружки поднимается пар и растворяется где-то над его головой. Этот момент такой знакомый и уютный – когда спустя столько времени Финн пьет все такой же кофе, по-прежнему не дожидаясь, когда тот хоть немного остынет.

– Еще бы мне не слышать. Оливер прислал мне скрин из журнальной статьи, а еще я видела твое фото на железнодорожной станции в Лилле.

– А почему мне не сказала? – спрашивает он, наклоняя голову.

Я пожимаю плечами.

– Сама не знаю. Хоть мы пусть редко, но списывались, мне все же было неловко писать активнее, нежели просто удостовериться, что все живы и здоровы. Наверное, это из-за расставания, когда Ансель оставил вас с Оливером при себе, а я оказалась за бортом.

Он улыбается и складывает руки перед собой. Но его улыбка не насмешливая – она нежная, и этим выражением лица он говорит мне, как меня любит. В течение этой молчаливой минуты улыбка Финна исчезает, и когда он хмурится, загорелый лоб покрывается морщинками.

– Ты ведь знаешь, да, что никто из нас тебя не винил? Решили, ты сглупила и начала пороть горячку, но мы знали тебя настоящую. Как и Анселя. Так что мы перенервничали.

– Теперь я знаю, да, – отвечаю я. – И сейчас все стало еще лучше.

– Это хорошо, – говорит он и снова отхлебывает кофе.

Я люблю Финна за это: если скажешь ему, что ты в порядке, он это примет. Ему не нужно копаться в твоей голове и анализировать каждую твою мысль. Он доверяет тебе, что ты скажешь правду.

– Я рада за него. За всех вас, – добавляю я. – Кстати, расскажи мне о своей жене. Она… – я замолкаю, подбирая подходящее слово, – ну просто нет слов.

Финн хохочет, радостно и громко, и в уголках его глаз собрались озорные морщинки.

– Это ты точно про нее сказала. А брак – охуенно хорош.