Рассказ шестой. Часть I: Альма-матер (СИ)

Риль не знала, кто так облагоденствовал её наставника, но тот, кто это сделал, был явно мастером своего дела. Каждый раз она с огромным трудом, несмотря на разрешение архимага, продиралась сквозь дебри его разума, каждый раз это напоминало падение в пропасть, с невидимым до поры до времени дном, о которое обязательно рано или поздно разобьёшься. И каждый раз она заставляла себя цепляться за гладкие, отшлифованные до зеркального состояния стены, пальцами пробивая трещины, за которые можно было бы уцепиться, когтями выцарапывая у этих безмолвных глянцево-чёрных скал воспоминания вампира.

Поначалу, эльфийка пыталась снять блокаду памяти, пыталась разрушить эти ужасающие, будто сделанные из чёрного скользкого льда горы, но после пары-тройки не самых приятных пробуждений, когда непонятная сила просто выбрасывала её из разума Учителя, она честно призналась самой себе, что ей это не под силу. Но сдаваться девушка не собиралась - белый флаг по жизни был не для нее. Последовали месяцы изучения, после которых она пришла к выводу, что столь массивный избирательный, а главное монолитный блок разрушить сможет только сам носитель, либо (и то нельзя было сказать со стопроцентной гарантией) тот, кто этот самый блок поставил.

Разрушить значит вспомнить, найти такое воспоминание, которое повлечёт за собой цепочку других, в свою очередь так или иначе связанных с третьими, ну и так далее.

Маглориэль небезосновательно полагала, что таким ключевым воспоминанием станет настоящее имя Эйрена. Эту теорию также подкрепляло и то, что во всех осколках памяти, что удавалось выдрать у скал, ни разу никто не назвал архимага по имени, также как и ни разу не промелькнуло ни малейшего намёка на его семейное и социальное положение. Мастер, ставящий блокаду, точно знал, что делал.

А ещё изгнанница точно знала, что такой мощный блок нельзя поставить за один раз - его нужно накладывать постепенно, слой за слоем, когда жертва добровольно откроется, не подозревая об опасности. На подобный шедевр ментальной магии потребуются месяцы, если не годы, аккуратной кропотливой работы: шаг за шагом, ступень за ступенью, создавая ужасающе прекрасное творение, которое сотрёт личность своего носителя, оставив лишь знания и умения. Что хотел получить творец? Просто стереть память или, может быть, создать покорную куклу с колоссальными знаниями по всем дисциплинам? Или машину смерти? Что-то пошло не так или же, наоборот, создатель получил всё, что хотел?

Не так давно получилось открыть примерный возраст мага. Короткое туманное воспоминание о весёлом разговоре у костра с каким-то человеком повлекло за собой ещё ряд смутных неясных образов, за которые поспешила уцепиться девушка. Поэтому последние три сеанса она предпочла не проваливаться в очередной раз в проклятый колодец, а аккуратно отмыть, очистить, повысить резкость и яркость с боем выдранной вереницы событий. Впервые за два года у них с Учителем было хоть что-то: имя того самого человека, что намекал на возраст вампира. Правда, девушка полагала, что это мало что даст - это обрывок памяти был довольно старым, и, вполне возможно, что старый знакомый наставника уже умер. Но, тем не менее, Эйрен собирался занять отпуск поиском этого загадочного приятеля или хотя бы его родню.

Но теперь, когда всё, что только можно было выжито из крупинок давних событий, приходилось возвращаться к пренеприятненйшему процессу выколачиванию воспоминаний из глубин чёрной дыры.

И вот снова она стоит на обрыве, снова внизу лишь пустота, снова набившие оскомину зеркальные чёрные скалы. И снова приходится, переступив через себя, делать шаг вперёд и добровольно падать в объятия глянцевой пустоты, чтобы потом пытаться зацепиться за идеально гладкую поверхность, стирая в кровь пальцы и расцарапывая ладони об узкие колючие осколки памяти.

Этот сеанс не принёс ничего стоящего - пара пустых воспоминаний, где даже толком никто ни о чём не говорил. И лишь одно короткое мимолётное событие чем-то смутило эльфийку, заставило пометить для себя секундный отрывок. И вроде ничего особенного, но мелькнувшая всего на мгновение в "кадре" вампиресса, с шикарными тёмно-каштановыми, отливающими бардовым волосами до плеч и невероятно красивыми лиловыми глазами чем-то заставила напрячься Риль. Невольно вспомнились столетия жизни в эльфийском лесу - именно такие роскошные женщины с загадочными глазами чаще всего оказывались наиболее успешными заговорщицами. Такой была сестра жены Царя - супруга лорда Иссиилла.

Сильный, с трудом дающийся мысленный рывок и сознание возвращается в родное тело. Покачнувшись, девушка опёрлась о спинку дивана, переводя дух. Голова, как и всегда после путешествий по подсознанию вампира, начинала болеть, руки мелко тряслись.

- И ничего путного, - сквозь зубы простонал Эйрен, которому эти "ковыряния в мозгах", как он называл телекинез, тоже давались нелегко.

- Да, ничего, - согласно кивнула проклятая.