Расскажи мне сказку на ночь, детка (СИ)

– Давным-давно… Нет, не так. Начну с предисловия. Представь лучший в мире торт. Ты можешь не знать рецепта и не понимать, к чему именно стремишься, но все равно ищешь это интуитивно, потому что есть в человеке сила, которая находит выход к свету. Хочешь, душой называй, а можно проще: импульсный поток созидательной энергии. С нее все начинается. Из желудя вырастает дуб, после Большого Взрыва растет вселенная.

– Теперь я хочу торт, – обреченно вздыхает он.

– Давай испеку, – предлагаю. – Какой ты любишь?

– Любой.

Расплываюсь в ласковой улыбке, как медуза. Во мне нет костей, только нервы, которым сейчас хорошо.

– Знаешь, Чарли. Иногда я бы тебя придушила, но, бывает, с тобой очень легко, вот как сейчас, когда ты уставший и сговорчивый. Никогда еще не встречала настолько противоречивого человека.

– Зато с тобой стабильно сложно, – усмехается он в ответ.

– Зачем тогда ты мне звонишь? Пошел бы в бар, тебе бы рассказали сказку без слов.

Чарли теряется в замешательстве, как и я, когда пригласила его домой днем. Ибо нет разумной причины у нашего общения. Оно просто… происходит.

Сосед подтягивает ноги на подоконник, опирается спиной на оконную раму и смотрит перед собой.

– Мне скучно, а мы с тобой явно рецепт чего-то интересного. Без понятия, что это, но интуитивно чувствую, что будет вкусно, – многообещающе произносит он, и я таю. Если бы не сидела на столе, у меня бы колени подогнулись. Хорошо, в полутьме не видно, как я покраснела.

– Ты не молчи, я жду историю, – приободряет нахал, и я придумываю на ходу:

– Давным-давно в мировом океане водные твари, вроде Стивена Ханта, повинуясь зову эволюции, перестали жрать своих детей. Они выползли на берег и залезли на деревья, и в те времена физическая выносливость определяла уровень крутости. Но спустя миллионы лет этого стало мало, и Ханты потеряли власть, а люди разумные двинулись дальше. Однако даже безграничный интеллект в итоге упирается в стену и теряет смысл за границами душевного вектора. Так что скоро лишатся влияния такие бессердечные гении, как ты, Чарли… Конец сказки.

Я жду, что он ответит что-нибудь ехидное, отшутится, но Осборн начинает стучать костяшками по подоконнику.

– Не дает тебе покоя этот Хант, детка, – хмуро произносит сосед, и я тяжело вздыхаю.

– Да уж… У нас с ним была неприятная история в прошлом году. Он очень обижал Аманду и считал, что я ее отбила у него.

– Если этот герой покажется на горизонте, дай мне знать.

– Да ладно, что он мне сделает?

– Много чего можно сделать с невинной девушкой, Ри. Можно очень сильно попортить ее, так что будущий муж пройдет мимо и не узнает.

Меня передергивает от серьезности в голосе Чарли. Он сталкивался с подобной жестокостью? Нет, страшилок на ночь я не просила. Сажусь поудобнее и снова берусь за расческу, хотя грива давно струится до середины спины, расчесанная на годы вперед. Кусаю губы и признаюсь:

– А мне и не нужен муж. Не хочу замуж, и детей не хочу. Я как буддистский монах, занята более серьезным поиском.

– И что ты ищешь? – спрашивает Чарли.

– Только не смейся.

– Не буду, – но в воздухе повисает его наглая ухмылка, как у Чеширского кота.

– Я пытаюсь услышать зов эволюции. Шепот вселенной.

Чарли мужественно держится секунды две, а потом хохочет, и эхо его невероятно чистого, громкого смеха летит по ночной долине стаей птиц.

– Господи, Ри, с какой ты планеты?

– Когда прогресс отбросит тебя на обочину, вот тогда посмотрим, как ты запоешь, – бубню, слезая со стола.

– Не обижайся, ну что ты…

– Козел.

Закрываю окно и показываю язык.

Вот и рассказывай о сокровенном таким циничным типам.

Но Чарли прав, мысли о Ханте не дают покоя. Что он хотел? Пытался через меня добраться до Аманды?

Отмахиваюсь от подозрений и заплетаю волосы в две косы, чтобы было удобнее спать. Но сон тревожный. Посреди ночи просыпаюсь от собственного крика, причем немого: нет сил произнести ни звука. Перед глазами отпечаталась мутная картинка: Чарли в луже крови. Паника раздирает грудную клетку, сердце как шальное; меня трясет, но написать соседу сообщение не решаюсь. Что я ему скажу? Прости, что бужу, но ты там не захлебываешься в крови случайно? Решит, что я спятила.

Спускаюсь на кухню и пью воду из холодильника; потом долго стараюсь уснуть, но меня знобит.

Господи, пожалуйста, только не говори, что я схожу с ума. Я этого не перенесу.

POV Чарли

– Алистер, не звони мне на этот номер, я же просил! Что… да… Не смей мне угрожать!!! Контракт закончился, все!

Крик выбивает меня из обрывочного сна. Поднимаюсь и иду вниз, вспоминая, какой сегодня день. Пятница? Джейсон вроде завтра собирался появиться.

Он стоит в гостиной и орет в трубку; срывает галстук, швыряет его на пол, а это верх небрежности для такого педантичного параноика.

Заметив меня, отключает звонок.

– Чарли, возвращайся к себе, – говорит этот человек, не сдерживая агрессию.

– Почему у Лины выключен телефон?

– Не твое собачье дело. Иди спать, тебе завтра в колледж. Мне сообщили, что ты прогуливаешь.

Плевал я на занятия и на прогулы.

– Если она мне не ответит в течение следующей недели, позвоню в социальную службу.