Расскажите это птичкам

Страховой полис на пятьдесят тысяч долларов, соответствующим образом оформленный, ушел в главное управление три дня назад. Неужели Мэддокс так быстро до него докопался? Весь во власти мрачных предчувствий, Энсон сунул вспотевшие руки в карманы.

– Чего он хочет? – поинтересовалась Анна.

Энсон вернулся к столу и сел.

– Понятия не имею, – сказал он, вновь принимаясь просматривать полисы. – Да не все ли равно?

Анна пожала пухлыми плечами:

– Ну если вам все равно, то мне и подавно.

Энсон продолжал просматривать полисы, чувствуя странный холодок в области сердца. Мэддокс! Барлоу еще жив-живехонек, а этот старый хрыч уже учуял неладное!.. Впрочем, может быть, он ошибается, и Мэддокс вызывает его по другой причине.

Энсон закурил сигарету. Что ж, лучше переговорить с Мэддоксом сейчас, а не после смерти Барлоу. Если запахнет жареным, лучше сразу отказаться от плана. Будет лучше, если он узнает, как обстоят дела, сейчас, чем тогда, когда пути назад уже не будет.

Мэддокс!

Глава 5

Пэтти Шау, личная машинистка Мэддокса, с пулеметной скоростью печатала на машинке, когда Энсон появился в маленькой приемной. Прекратив печатать, она подняла голову и приветливо улыбнулась:

– Хэлло, Джон, рада вас видеть. Как поживает провинция?

Энсон улыбнулся в ответ. Пэтти была любимицей всех страховых агентов Национальной страховой компании. Эта светловолосая девушка была не только умна, но и очень отзывчива. Она понимала, как трудно страховым агентам работать с Мэддоксом, какие головомойки он им устраивает.

– Да так, ни шатко ни валко. Зачем я понадобился старому хрычу? – Энсон кивнул в сторону двери кабинета Мэддокса.

– Автомобиль Водекса попал в аварию. – Пэтти закатила голубые глаза. – Босс хочет отвертеться от оплаты страхового полиса. Он хочет выслушать ваше мнение на этот счет.

Энсон с облегчением вздохнул. Значит, он напрасно опасался, думая, что Мэддокс вызвал его по поводу полиса Барлоу.

– Ну, здесь ему не отвертеться! – сердито воскликнул он. – Что за человек! Придется нам удовлетворить иск.

– Вы же знаете босса. – Пэтти пожала плечами. – Он пустится во все тяжкие, только бы увильнуть от оплаты. – Она щелкнула тумблером селекторной связи. – Мистер Мэддокс, пришел мистер Энсон.

– Давай его сюда! – пролаял резкий грубый голос.

– Вперед! – Пэтти кивнула в сторону двери. – Вспомните, что делал Даниил, когда его бросили львам. Даниил не обращал внимания на львов, а те не обращали внимания на него.

Энсон вымученно улыбнулся и прошел в кабинет Мэддокса.

Мэддокс восседал за огромным, заваленным бумагами столом. Документы стопками лежали на стульях и на полу, монбланами громоздились в шкафах.

Хозяин кабинета хмуро просматривал какой-то полис, постукивая пальцами по столу. Его редеющие седые волосы были взъерошены, а лицо искажала гримаса недовольства. Никто не назвал бы Мэддокса человеком внушительного телосложения, но, восседая за столом, он выглядел огромным. У него были плечи борца-тяжеловеса и ноги карлика. Костюм от отличного портного сидел на нем очень плохо. Мэддокс много курил, и пепел попадал на лацканы и рукава. У него была привычка то и дело запускать пальцы в шевелюру, отчего он казался еще более лохматым.

Откинувшись на спинку кресла, он злобно уставился на Энсона.

– Садись! – рявкнул он. – Этот недоносок Водекс…

Когда Энсон уселся, Мэддокс принялся вовсю костерить своего клиента. Двадцать минут спустя, окончательно выдохнувшись, Мэддокс потянулся за очередной сигаретой.

– Придется оплатить иск. Сорок тысяч долларов! Вы, страховые агенты, в конце концов загоните меня в гроб. Вы что, не видели, что этот мерзавец – законченный алкоголик? Вам бы только урвать побольше комиссионных! Будь у вас хотя бы капля здравого смысла, вы бы смогли сэкономить компании сорок тысяч долларов!

– Мое дело – заключать договора, – парировал Энсон. – Чего вы взъелись? Хотите на ком-то сорвать злость – обратитесь к доктору Стивенсу. Именно он освидетельствовал Водекса. А если вам не нравятся мои методы работы, напишите рапорт мистеру Барроузу.

Барроуз был президентом Национальной страховой компании, единственным человеком, который мог возражать Мэддоксу.

Мэддокс снова закурил.

– Хорошо, хорошо, – сказал он, разгоняя голубоватое облачко дыма. – Не лезьте в бутылку. Но вы режете меня без ножа. Сорок тысяч долларов! А этот Стивенс тоже хорош! Как он мог так опростоволоситься?

– Водекс не был пьяницей, – миролюбиво возразил Энсон. – В тот вечер он выпил совершенно случайно. А до этого много лет не брал в рот спиртного.

Мэддокс пожал плечами и криво улыбнулся. На его красном мясистом лице улыбка выглядела совершенно неуместной.

– Ладно, забудем об этом. Как у тебя дела, Энсон?

Энсон не поддался на миролюбивый тон шефа, так как слишком хорошо его знал.

– Да так… – осторожно начал он. – Месяц выдался не очень удачный, но у меня на примете несколько человек, которыми я займусь, как только они оплатят ренту и счета.