Рассказы

У Лены Неделько самым счастливым был день, когда она помирилась со своей подружкой, Таней Панько, у Светланы Гучек — когда ей подарили сиамского котёнка, у Риты Музыки — когда она научилась плавать, у Веры Новак — когда стала перворазрядницей по гимнастике. Мальчики тоже от них не отстали: Саша Судак в свой самый счастливый день закончил авиамодель, принёсшую ему первенство на соревнованиях, Слава Железняк впервые напечатался в пионерской газете (видел я тогда его «статью» — несколько строчек о том, как мы собирали металлолом), Вася Сечкар научился ездить на мотоцикле… Каких только радостей не изведали мои одноклассники. И всего за один день!

И вот слово взял Петя. Ну-ка, одинаковые у нас с ним радости?

Петя раскрыл тетрадь и стал читать.

— «Мария Дмитриевна — наша первая учительница. Когда мы пришли в первый класс, почти ничего не умели. Но Мария Дмитриевна всегда нас понимала и учила всему: читать, писать, считать, а ещё водила в кино, на экскурсии, даже в театр. Мы быстро привыкли к Марии Дмитриевне и приходили к ней и с нашими радостями, и с нашими неудачами.

Но вот Мария Дмитриевна заболела. Её долго не было в школе, почти целый месяц. Мы все вместе её навещали в больнице. В палату нас, к сожалению, не пускали. Но разрешали передавать учительнице виноградный сок, который, мы знали, она любит.

И вот однажды открылась дверь, и вошла наконец Мария Дмитриевна. Похудевшая, бледная, но, как всегда, улыбающаяся. Мы сначала онемели от неожиданности, а потом повыскакивали из-за парт и бросились поздравлять нашу учительницу с выздоровлением.

Это была у меня самая большая радость в этом году…»

Едва Петя закрыл тетрадь, как поднялся неимоверный шум. Я сначала и не догадался, чем были недовольны мои одноклассники. Ведь Петя написал чудесное сочинение! В самом деле, что такое велосипед, сиамский кот или марка с далёких островов по сравнению с выздоровлением Марии Дмитриевны?!

— Это не только Петина радость! — кричала Таня.

— Мы тоже не меньше Пети радовались! — вторил ей Слава.

И тогда я громко выкрикнул:

— Пускай это будет наша общая радость! Ты, Петя, не возражаешь?

Все зааплодировали и окружили моего лучшего друга, а я тихонько выбежал из класса, чтобы побыстрее написать о случившемся в редакцию. Первому, убеждён в этом, всегда везёт.

Напечатайте моё письмо в журнале!

КЛАД

— А это наш вожатый, его зовут Игнат. Относитесь к нему с уважением! — Начальник пионерского лагеря осмотрел чёткий строй четвёртого отряда и пошёл к своей палатке.

Перед ребятами стоял, смущённо улыбаясь, высокий юноша в джинсах и футболке. Девочки заволновались:

— Теперь с площадки не будем вылезать!

А Игорь радостно толкнул Славу, с которым учился в одном классе.

— Посмотри, какие у него мускулы. Наверняка самбист. За месяц, может, и нас чему-нибудь научит.

Вожатый переминался с ноги на ногу.

— Кто из вас любит природу — шаг вперёд!

— Вот тебе и самбист! — проворчал разочарованный Слава. — Бабочек будем ловить!

— Не будем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, — произнёс Игнат. — Объявляю операцию «Муравей». Пойдём в лес. Девочки будут искать муравейники, а мальчики из сухих палок делать загородки. Договорились?

Прошла неделя. Пионеры огородили все муравейники, поставили на дорогах щиты с надписью: «Муравьи — друзья леса. Берегите их!» На каждой линейке дежурный докладывал Игнату:

— Операция «Муравей» идёт успешно!

Сегодня Игнат сказал:

— Пойдёмте, друзья, в поход. Недалеко от лагеря в начале Великой Отечественной войны проходила линия обороны наших войск. Хочу показать вам дот, из которого советские солдаты вели бои с фашистами. Знаете, что такое дот?

— Дот — это долговременная огневая точка, — по-военному чётко ответил Игорь. — А есть ещё дзот — деревянно-земляная огневая точка!

— Молодец! — похвалил Игнат.

Шли долго. А когда расступились вековые деревья, дети оказались над обрывом, густо поросшим кустами колючей облепихи. Дальше зеленели луга, чернели огороды, на которых работали люди. Игнат свернул с тропинки, и вскоре все увидели серое массивное сооружение из бетона. Оно напоминало сказочный шлем, положенный на землю витязем. Только щелочки-бойницы свидетельствовали, что это оборонительное сооружение.

Пионеры столпились у входа в дот.

Искорёженное неимоверной силой железное сплетение, обвалившийся потолок, сквозные пробоины…

Игнат обошёл вокруг дота.

— Видите, как били по нему снарядами. Наверное, прямой наводкой.

— Игнат, здесь что-то написано! — донёсся из дота голос Славы.

Вожатый осторожно вытер на стене пыль, и все увидели слова, нацарапанные чем-то острым.

— «Погибнем, но не сдадимся! За нами Отчизна. Смерть фашистским оккупантам!» — читал вслух Слава. — А потом подписи: Иван Руденко, Жумас Сейдахметов, Михаил Мурашов.

Игнат снял с головы соломенную шляпу, пионеры — панамки, и все умолкли.

— А теперь давайте приведём дот в порядок, — сказал Игнат.

— Надо на металлической пластинке запечатлеть имена бойцов и прикрепить к стене, — сказала вожатая звёздочки Галя.

— Я умею чеканить на металле, — тихо произнёс Слава. — Поручите мне изготовить пластинку.