Читаем Рассказы полностью

Спасать животных таким образом было просто безумием, но Чарльз все перетаскивал ягнят с островков на берег, пока ноги совсем не перестали его слушаться и он уже не мог сделать больше ни шагу в бурлящем темном потоке. Он стоял по пояс в воде, не выпуская из рук матки с ягненком, когда где-то вверху по течению река, видимо, прорвала естественную запруду и стеной обрушилась на него. Чарльз видел, как лошадь его в страхе оборвала поводья и пустилась прочь по равнине. В этот момент пенящаяся темная масса сбила Чарльза с ног и понесла за собой.

Оказавшись рядом с одним из островков, Чарльз ухватился за нависшие над руслом ветви дерева, подтянулся на руках и с трудом выбрался из воды. Он влез на дерево и уселся верхом на сук. Силы его иссякли, голова кружилась, но он испытывал радостное возбуждение при мысли, что ему все-таки удалось спастись.

Звезды побледнели. Близился рассвет. Со своего сука на вершине дерева он мог разглядеть овец, движущихся по равнине к Красному кряжу — неровной гряде вулканического происхождения. Сквозь рев реки до него изредка доносился лай Страха и еле слышное блеяние овец.

Когда наконец рассвело, берег отодвинулся еще дальше. Чарльз и раньше с трудом проплывал лишь несколько метров, и теперь он знал, что не сможет побороть бешеный поток желтой воды, несущий трупы овец, сучья и вырванные с корнем деревья. Он вспомнил о Джоке и туземцах: сумели они вовремя добраться до пастбищ и угнать баранов? Иенда сильно пострадает от наводнения, но все же ему удалось спасти большую часть стада с островов. Чарльз с гордостью думал об этом.

А вода в реке все продолжала подниматься, она кипела и пенилась в каких-нибудь двух метрах от сука, на котором устроился Чарльз. Дерево сотрясалось под напором воды, подмывающей его корни. Неужели оно не выдержит и рухнет, а вместе с ним рухнет в пучину и он? — с ужасом думал Чарльз. День уже клонился к закату, и теперь он подсчитывал, как долго сможет еще продержаться на этом суку под лучами палящего солнца, совсем обессиленный от жажды.

Он убеждал себя, что было бы безумием напиться грязной воды, бурлившей вокруг. Она отравлена трупами животных и смешана с навозом. Наверняка подцепишь тиф. Чарльз пытался жевать белую кору дерева, но от едкой горечи ему захотелось пить еще больше. Для чего терпеть эти муки, если конец неминуем? Не лучше ли просто броситься в воду и прекратить страдания?

Все неотступнее терзало его желание покончить с собой. Он пропел все песни, какие только знал, чтобы избавиться от наваждения, но назойливая мысль, словно овод, не давала ему покоя: не лучше ли броситься в реку и разом кончить со всеми мучениями? Нет, нет, он не поддастся. Он умрет непобежденным. Просто солнце напекло ему голову, и мрачные мысли так и одолевают его.

И все-таки он никак не мог от них избавиться. Ему представлялось, что река уже несет по течению его отвратительно распухшее тело. Неужели ему суждено умереть так? Он боролся с одолевавшими его кошмарами, упрямо сопротивлялся — ведь завтра река может войти в берега, и тогда он рискнет переплыть ее.

Помощи ждать неоткуда, кто станет его искать? Уж конечно, не Пит, отсыпавшийся после попойки в Мьюрри. И не Джок — у него работы по горло, он перегоняет скот в двадцати милях отсюда, у нижних загонов. Никто и не вспомнит о «несчастном слюнтяе», не побеспокоится о нем. Все будут думать только об овцах, о том, чтобы уберечь их от наводнения.

Да и кому придет в голову, что он спасается здесь, на дереве, над грозно бурлящей внизу рекой.

А мистер Гулд и мисс Мэри, должно быть, вовсю веселятся в Вилландре. Чарльз мог даже представить, чем они заняты сейчас: старик, наверное, засел за бридж, а Мэри играет в теннис и отчаянно флиртует с молодыми людьми, приглашенными отпраздновать рождество в Вилландре.

«И почему я, Чарльз Вуд, должен платить за них жизнью?» — пронеслось в его затуманенном мозгу…

Так прошло два дня. Два дня сидел он на дереве, обхватив ствол руками, без пищи, без воды, а солнце нещадно палило. Как он сумел удержаться на дереве, он потом и сам не понимал. Он уже терял сознание, у него помутнело в глазах, когда старая Мэтти нашла его. Верхом на лошади она переехала через поток и остановилась у дерева.

Она уговорила Чарльза спуститься вниз и довериться лошади. А когда он сел верхом, Мэтти ухватила лошадь за узду, нашла брод, вывела лошадь на берег и повела дальше через равнину, которая была еще залита водой. Как только они достигли кряжа, Чарльз соскользнул с седла и повалился на землю. Мэтти устроила привал, развела костер, накормила Чарльза и дала ему выспаться.

Первое, что он увидел, открыв глаза, было склоненное над ним темное лицо туземки.

Перейти на страницу:

Похожие книги