Рассказы

Дон Хуан шаланду чалит.
Чайки маются на рифе.
Утоли мои печали,
Чудо-остров Тенерифе!
Справа — Африка с Сахарой.
Слева — Куба с Парагваем.
Утром мы болтаем с арой,
Древним попкой-попугаем.
Он тиранит в клетке пробку.
Дам ему кусочек пиццы.
«Как мне жить?» — спрошу я попку.
«Como todos», — скажет птица.
В ресторане съем баланды,
Лягу в номере на нары.
Поливая пивом гланды,
Буду думать про Канары.
Снова встречусь с океаном
Лёжа в позе эмбриона.
Помолчим мы с Дон Хуаном
На закате у затона.
А в ночи над местной сопкой
В салки носятся кометы…
Утолил печаль мне попка
С клювом, точно кастаньеты.
Утолил мои печали,
Чудо-остров Тенерифе.
Дон Хуан шаланду чалит.
Чайки маются на рифе.

Короче, на следующий день как бы вечером я улетел типа в Москву, да?..

Испытывая, йоу, прикиньте, чисто стыд за, так сказать, род человеческий. Факин шит!

Вот такая джаст тема. Сорри, если что.

Давай выяснять отношения

Хотите — верьте, хотите — нет, а история эта совершенно реальна.

Мой друг Гриша — Гришаня — хороший, умный, честный парень, похожий на близорукого доброго хомяка с чёлкой, женился чуть больше года назад. По самой что ни на есть любви. Его жена, Кристина, симпатичная, живая брюнетка, очень любит Гришу. А он — её.

Но беда в том, что еще Кристина очень-очень любит выяснять отношения. Йогуртом её клубничным не корми — дай повыяснять.

Это дело, я так думаю, любят все женщины. Но Кристина без выяснений не может обойтись и дня. Прямо, как рысь, кидается на Гришаню — и выясняет, выясняет…

Буквально каждый вечер, как только Гриша приходит с работы, Кристина поудобнее усаживается с ногами на диван напротив Гриши, закуривает и начинает… Вкусно так, смакуя каждое слово. Она вообще очень отчётливо, можно сказать, хозяйственно произносит слова: не торопится, не суетится:

— Гриша! Давай будем выяснять наши отношения! Садись. Вот сюда. Так. Очень хорошо. Очки протри. Нет, давай я тебе протру. Вот… Замечательно. А теперь, Гриша, давай будем выяснять наши отношения…

Именно не «давай выясним», а «давай будем выяснять». Это намного страшнее. Что-то вроде: «А сейчас, любимый, я буду тебя убивать, долго, вдумчиво и больно».

Гришаня делает лицо человека, который случайно проглотил комара, и мямлит:

— Ну, Христь, ну заяц, ну, чего там выяснять-то?.. Хватит уже… Всё же ясно… Христь, может, не надо, а?.. Сериалов ты, Христь, нагляделась, ток-шоу этих неандертальских вот и… Может, ну его, а?.. Христь…

— Нет, Гриша, — назидательно наклонив голову набок-вниз и, словно вышивая бисером, отчетливо артикулируя каждый звук, продолжает Кристина, — нам давно уже пора серьёзно и обстоятельно поговорить о наших отношениях. Я лично считаю, что наши отношения за последние два дня ужасно, безумно усложнились. И если немедленно не распутать этот безумный, ужасный клубок, то наши отношения могут навсегда-навсегда испортиться! Я в шоке, Гриша! Неужели ты не чувствуешь, что мы катимся к бездне… к ужасной, безумной бездне непонимания и равнодушия?!

И красивые, матово-чёрные глаза Кристины покрываются крупными слезами, как черноплодная рябина под дождём.

— Ба-а-алин, — шепчет Гришаня на глубоком вдохе, глядя сквозь лупы очков куда-то в левый нижний угол.

Но Кристина продолжает:

— Безумие и ужас наших отношений стали для меня особенно очевидны вчера, когда…

Гриша перебрасывает свой взгляд, подчёркнуто траурный благодаря очень сильным очкам, из левого нижнего угла — в правый нижний. Вверх по дуге, через хрустальную люстру над Кристининой головой, как будто из угла в угол через люстру раскинулась некая спасительная радуга.

— … а бездна, которая ждёт нас впереди, Гриша, в случае, если наши безумные отношения не будут выяснены, просто приводит меня в шок, Гриша, в ужасный и безумный шок…

Гриша поднимает глаза. Смотрит сначала на люстру, потом в правый верхний угол, затем — в левый, как будто размышляет, где бы поудобнее повеситься. Тянется к бару, наливает полстакана «Посольской». Смотрит в стакан, как Кабанова в Волгу. Потом на Кристину — как Муму на Герасима. А та, что твой Герасим: любит, но топит, — всё про своё:

— … потому что это безумство, ужасное, шокирующее безумство самим подталкивать себя… мне налей… к бездне подобных отношений, которые не ведут ни к чему, кроме краха и шока…

Гриша берёт стакан в баре.

— Этот ужасный, ужасный шок, который ждёт нас Гриша…

— Тебе сока?