Рассказы

- И что это был за "форд"?

- "Таунус" серого цвета.

- Где бы вы его взяли?

- На проспекте Буэнос-Айреса.

- Отлично. А теперь постарайтесь описать мне весь тот день.

Человек с седыми волосами изобразил подобие улыбки, или это была гримаса.

- Если бы все, о чем мы говорили, имело место, моей вины в том не было бы, - сказал он, - виновны были бы те, кто приказал мне сделать это.

- Разумеется, - ответил господин в голубом, - но об этом мы поговорим позже, сейчас вы мне расскажете о том дне.

- В конечном счете не было бы даже вины и того, кто применил оружие, продолжил человек с седыми волосами, словно не слыша слов собеседника, - он был бы только физическим исполнителем, вина на организаторах и вдохновителях преступления.

- Разумеется, - повторил терпеливо господин в голубом. - Но об этом позже. Сейчас постарайтесь описать мне весь день целиком. Игра перешла в ваши руки, но я могу вмешаться всякий раз, когда пожелаю. - Он закурил сигарету и положил ее на край пепельницы. - Давайте, - сказал он, - начнем с самого утра.

- С вечера, - уточнил человек с седыми волосами. - Я хочу сказать, с вечера предыдущего дня, потому что машины угоняются по вечерам, это намного удобнее.

- Хорошо, начнем с вечера.

- О самом вечере сказать нечего, был вечер как вечер. Мы поужинали в пиццерии, я и мой товарищ, который должен был стать исполнителем операции. Нам надо было договориться о времени встречи и других деталях.

Господин в голубом довольно улыбнулся.

- Так уже лучше, господин Бабочка, - сказал он, - вижу, вы уже начинаете пользоваться адекватной лексикой, мне даже не кажется, что вы импровизируете, словно вы не в первый раз рассказываете это.

- Нет, другому человеку я рассказываю это в первый раз, - пробормотал человек с седыми волосами.

- Ну уж себе-то, конечно, не в первый раз, я убежден, сюжет уже существовал в вас.

Человек с седыми волосами решительно покачал головой.

- Вовсе нет, - сказал он поспешно, - уверяю вас, что вообще ни о чем подобном не думал.

Господин в голубом открыл пачку сигарет и протянул ее человеку с седыми волосами:

- Попробуйте закурить и послушайте: мы играем в эту игру честно, не так ли, но, как и всякая игра, эта тоже имеет свои правила, и эти правила надо соблюдать. Не мы искали вас, это вы подали нам знак, и мы поняли, почему вы его нам подали, выражусь яснее, единственный повод для нашей встречи - это то, что вам хотелось бы рассказать эту замечательную историю во всех подробностях. Заметьте, мы проницательны, господин Бабочка, вы нас недооцениваете, мы намного хитрее вас, поэтому с нами лукавить не стоит, вам лучше вести себя, как если бы вы исповедовались, видите ли, нас не интересуют одни голые факты, не путайте нас с прагматиками, не знаю, понимаете ли вы смысл этого слова, нас интересует не только внешняя сторона случившегося, но и то, что происходит внутри, в головах людей. Игры между нами должны быть ясными. Ясность - это наша форма очищения.

Человек с седыми волосами закурил предложенную сигарету. Его рука слегка дрожала.

- Вы правы, я сам хотел рассказать об этой истории, - пробормотал он.

- Я был уверен в этом, - сухо откликнулся господин в голубом, - извините, что прервал вас. Вернемся к тому вечеру. Итак, пиццерия...

- Я очень нервничал в тот вечер, не мог даже есть. Мой товарищ, напротив, казался очень спокойным, у него был хороший аппетит, и он съел две пиццы с морскими моллюсками.

- У вас прекрасная память, - отметил господин в голубом.

- Я могу сказать это, потому что знаю вкусы моего товарища, он обожает морских моллюсков.

- Извините, но эта подробность мало о чем говорит, - прервал его господин в голубом, - вы были бы готовы абсолютно твердо удостоверить личность этого человека?

- Конечно, - ответил человек с седыми волосами. - Это был единственный человек из всех известных мне, кто имел смелость стрелять. По крайней мере, таково мое убеждение. Это не мог быть никто иной, кроме него.

- В таком случае мы могли бы начать с того, что присвоили бы и ему кодовое имя. Я советовал бы называть его товарищ Беретта, принимая во внимание, что убийство было совершено из пистолета "беретта".

- Я и товарищ Беретта вышли из пиццерии около одиннадцати и пешком пошли в сторону проспекта Буэнос-Айреса. Едва мы туда добрались, как сразу увидели серый "таунус", припаркованный к тротуару, и решили использовать его для завтрашней операции. Я лично открыл машину своим перочинным ножом, и мы сразу же уехали. За руль сел я, чтобы привыкнуть к машине. Я отвез товарища Беретту домой, потом направился к себе и поставил машину недалеко от своего дома, метрах в тридцати. Вот и все об этом вечере. Если вы считаете нужным, я мог бы попытаться перейти к следующему дню. Но этот день для меня представить труднее.

- Труднее? Почему?

- Я хотел сказать, что это поставит меня в затруднительное положение.

- Это определение ничего не объясняет.

- Речь идет о тяжком преступлении, даже тягчайшем.

- Вспомните, ведь вы ограничились тем, что вели машину.

- Да, но этим я тоже содействовал убийству и отдаю себе в этом отчет.