Рассказы

Я собрал все свои силы для ментального удара, и он сделал то же самое. Наши импульсы сошлись в центре Камня и вызвали ослепительную вспышку. Далее все напоминало перетягивание каната — это была битва сил. Секунды растекались в века. И вот я понял, что мой контроль слабеет. Тьма наступала. Настал миг последнего решения. Мой враг понял это, и злорадный восторг его сменился испугом и отчаянием:

— Ты не сделаешь этого!

Но я сделал. Камень на миг утратил сияние, а затем брызнул струями жидкого огня. Содрогнулись земля и небо. Так не стало Сокровища Гор.

Я оказался между миров — это дало мне возможность собраться с мыслями и вспомнить, как все было на самом деле.

На самом деле мы погибли тогда оба, а Камень остался целехонек. Лежит себе на Тибете и ждет Того, Кто придет в конце времен. Я проверял.

У Белого Дома я действительно был. Стоял в «живом кольце», подхватил воспаление легких, но под танк не бросался.

Светлячок сгнил заживо без всяких фокусов.

А человек, назвавшийся Джеком Потрошителем, двинул мне в глаз и сбежал самым банальным образом.

Препятствий больше не было.

Выйдя из каменной стены, я увидел невдалеке свет — это Троммель спускался в свою пещеру — словно мышь на запах сыра, не зная, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Мне оставалось только остановить его. Затем я взял великого археолога на руки, как ребенка, и отнес к лунокару. Там я взглянул на небо, где среди немигающих звезд сиял голубой шар Земли и, почерпнув из этой картины достаточно вдохновения, сказал:

— Оставь мертвецов в покое, приятель, иначе они сожрут тебя. Все погибшие цивилизации заслужили свою погибель. Зачем повторять чужие ошибки? Важно не делать своих. Думай о жизни, Троммель. Жизнь прекрасна и удивительна.

Потом я медленно и с наслаждением вернулся в реальность, которую люди считают единственной.

18. Доктор Флетчер

Я нарушил все инструкции. Я стал пособником опасного сумасшедшего. Кто-нибудь из моих коллег наверняка уже успел сообщить об этом, а значит, меня ждут большие неприятности. Но я ни о чем не жалел. Потому что я верил ему. И верил в него.

Он пытался объяснить мне вещи, которых я так и не понял до конца. Получалось так, что город подвергается психической атаке неких сил, пытающихся превратить нас в своих рабов. И дело не в физических границах купола, а в духовных границах человеческого бытия. Всякий выходящий за эти границы подвергается смертельной опасности.

Что делает человека уязвимым? Страх, боль, одиночество и отчаяние, а равно и неуемный восторг. Когда затуманен разум и ослаблена воля, человека можно превратить в игрушку Тьмы.

Многое из того, о чем он говорил, было мне знакомо. Пара веков после Фрейда не прошла даром: психология глубоко проникла в тайны человеческой природы, и иногда она может быть не менее опасна, чем физика. Но все же мы никогда не признавали существования души, а тем более боялись думать о том, откуда она берется и куда уходит. Для него, напротив, все было ясно.

Точнее, его вопросы и проблемы лежали дальше, за пределами нашего познания. Оставалось только верить.

Он сказал: «Костер горит. Искры гаснут во тьме…»

И еще он сказал: «Если я не смогу выйти из круга, пристрелите меня. Цельтесь в голову. Это лучшее, что вы сможете сделать, и да поможет вам Бог!»

Но он смог и вышел, скорее — выполз, стирая меловую линию.

Открыл синюшные глаза и улыбнулся мне:

— Вы принесли поесть? Я голоден, как волк.

Потом он жадно хлебал бульон и грыз сухари.

— Сколько времени я отсутствовал?

— Отсутствовал?

— Ну хорошо, был в трансе.

— Около двух часов.

— Надо же! Это рекорд.

— Вы, должно быть, потеряли много сил. Вам надо отдохнуть.

— Совсем наоборот. Поймите: я выиграл!

— Душу Троммеля?

— Нет. Игра шла на мою душу, и я выиграл себя. Открываются новые пути, новые возможности… Уже выиграв, я освободил Троммеля. Скоро я смогу освободить всех, кого вам удалось поймать, доктор. Это хорошая новость.

— А что, есть и плохая?

— Да. Меня должны убить.

— Боже мой, почему?!

— Я раскрыл себя. Теперь они знают, что у них здесь есть противник — не достаточно сильный, чтобы их победить, но способный сорвать им победу. Духовно уничтожить меня они не смогли, значит, попробуют сделать это физически. У них есть основания предполагать, что тогда я не смогу помешать их планам.

Это логично.

— Но как они могут убить вас?

— Послав убийцу. Ведь они действуют руками своих слуг.

— Так же, как убили Сэма Кашина?

— Стальная Метла — слишком ценный агент, хотя возможно, пошлют и его. Поймите: я не боюсь физической смерти, мне жалко вас, живущих здесь. И в следующем воплощении мне придется иметь дело с более могущественным злом. Нет, это никуда не годится!

— Что вы собираетесь делать?

— Как это ни прискорбно, доктор, но я вынужден буду вас покинуть. Я становлюсь опасным соседом. Все более и более опасным…

19. Майкл Петрович