Рассказы

— Для меня они словно инопланетяне, — заявил Джеффри. — Сам я откажусь от секса, только когда останусь без последнего зуба. Может быть. Но уж никак не раньше.

— Иногда они меня просто в дрожь вгоняют, — поделилась Каткеджен. — Как-то на прошлой неделе, ночью, я относила в архив старинный письменный документ. А мне навстречу — три нота в плащах с капюшонами. Само собой, в черных. Так я сразу шмыгнула в боковой коридор — настолько они меня напугали.

— Женщине их бояться нечего, — заметил Джеффри. — А вы знаете, когда несколько веков назад Гильдия нотов только-только зарождалась, они решили, что будут ходить во всем черном, брить головы и так далее, просто из экономии. Но все стали воспринимать это как облачение распорядителей на похоронах. В том смысле, что они собирались похоронить все наши традиционные методы перевода, завязанные на секс.

— А я-то думала, что хорошо изучила историю Библиотеки, — восхищенно сказала Каткеджен. — Отличная байка.

— Однако они совершили несколько крупных прорывов, — возразила Рут. — Исторически…

— Так ли это на самом деле, утверждать невозможно, — сообщила Каткеджен. — Первые ноты отказывались даже от имен, поэтому мы не вправе приписывать им авторство каких-либо работ.

— Свое состояние они зовут Ничто, — с насмешливой серьезностью произнес Джеффри.

— Кстати, кое-что они упускали, — добавила Каткеджен. — Например, переводили поэмы, пронизанные чувственностью, так, словно там повествовалось о битвах, хотя речь шла о любви.

— Скорее, о сексе, — поправил Джеффри. — Который может показаться сражением.

— Ну, нет, я им занимаюсь иначе, — рассмеялась Каткеджен.

— А вдруг ты занимаешься им неправильно? — Джеффри тоже рассмеялся.

— Знаете, а я иногда гадаю — завидуют ли нам ноты? Джеффри насмешливо хмыкнул:

— Они экономят много времени, отвергая наши игры. И потому могут анализировать Послания не торопясь.

Он взял кофейную чашку и заставил ее совершить в воздухе несколько почти невозможных кульбитов. У Рут возникло ощущение, что если она моргнет, то упустит из виду что-то существенное. Да, Джеффри парень быстрый. Его компактное тело, несмотря на бугрящиеся мускулы, обладало небрежной грациозностью. Однако обаяние его было не только физическим. Гладкость речи подчеркивалась странным произношением, которое добавляло голосу ровно столько модуляции, чтобы он звучал музыкально. Девушка подумала, что в Библиотеке, пожалуй, вполне могут отыскаться и другие развлечения.

Она упорно работала, подвергая каждую микросекунду своих интервью с Архитектурой тщательному текстологическому анализу. Аналитические программы тоже делали свое дело, устраивая перекрестную проверку ее данных с накопленными за столетия предыдущими интерпретациями. Но им требовались указания того, кто пропустил все эти данные через собственный опыт и сознание: то есть ее.

И она ощущала, как давит на каждый ее перевод история Библиотеки. Любая перекрестная корреляция с огромным массивом данных по исследованию Архитектуры напоминала о необъятной истории усилий, вложенных в этот проект.

Когда столетия назад были приняты первые внеземные сигналы, они показались совершенно загадочными. Первоначальные торжества и полные самоуверенности речи скрывали эту истину, которая со временем превратилась в самый долгоживущий факт.

Те, кто занимался поисками космических цивилизаций, десятилетиями обшаривали все мыслимые частоты, от радиоволн до оптических импульсов, иногда залезая даже в рентгеновский диапазон. Они не обнаружили ничего. Традиционно этот результат объясняли тем, что для отправки даже слабого сигнала на расстояние во много световых лет требуется много энергии. Следовательно, нужно тщательно изучить ближайшие звезды, напрягая электромагнитные уши в поисках сигналов скупых на энергию цивилизаций. Шансы на то, что поблизости отыщется цивилизация, заинтересованная в общении, были ничтожными, но и это был лишь один из неопровержимых фактов о космосе — оказавшийся ложным.

Те, кто искал поблизости, лишились доверия общества после многих десятилетий все более отчаянных поисков. К тому времени появилась и окрепла так называемая «Стратегия галактического центра». В ее основе лежал недавно открытый факт: образование второго поколения звезд в нашей Галактике началось в пределах начального звездного скопления в ее центре диаметром около десяти тысяч световых лет. Сверхновые вспыхивали там раньше и чаще, звезды располагались плотнее, и поэтому тяжелые элементы быстро накапливались. Три четверти звезд нашей Галактики, которые по своему спектральному классу способны поддерживать жизнь, оказались старше Солнца, причем в среднем более чем на миллиард лет.

Большая часть из них находится в огромной сияющей центральной «чечевице» галактического ядра, которое мы не видим из-за пылевых скоплений в районе созвездия Стрельца. Но в радиодиапазоне центр светится ярко. И целое скопище подходящих для жизни мест, где могли обитать древние цивилизации, укладывается в пятачок размером всего в несколько угловых градусов, если смотреть с Земли.