Рассказы

Однако было время, когда Роза Графтон — таково было красивое девичье имя сиделки Тутейкер — обладала красотой, которая могла бы, как солнце, залить светом эту темную и унылую комнату. Красота завоевала ей сердце Эдуарда Фейна, который стал с тех пор такой крупной фигурой в обществе и превратился в важного старого джентльмена с напудренными волосами и подагрой, как у настоящего лорда. Юные влюбленные собирались некогда рука об руку пройти жизненный путь. Они вместе оплакивали маленькую сестренку Эдуарда Мери, за которой Роза ухаживала во время ее болезни — отчасти потому, что та была самым милым ребенком из всех, когда-либо бывших на свете, но еще более из любви к Эдуарду. Мери было всего три года. Смерть не смогла сделать страшным ее маленький труп, и Роза не боялась ни дотрагиваться до холодного лба мертвого ребенка, завивая над ним шелковистые волосы, ни брать ее крошечную руку, чтобы вложить ей цветок между пальцами. Позже, когда она взглянула сквозь стекло, вставленное в крышку гроба, и увидела лицо Мери, оно показалось ей похожим не столько на лицо мертвого или живого человека, сколько на безупречно сделанное восковое изображение спящего ребенка, который видит во сне улыбку матери. Роза считала это изображение слишком прекрасным, чтобы его положили в могилу, и удивлялась, почему ангел не выхватит из гроба маленькую Мери, не унесет спящего младенца на небо и не пробудит его к бессмертию. Но когда маленькую Мери засыпали землей, сердце Розы сжалось. Она содрогнулась, вообразив, что, прикоснувшись к холодным пальцам ребенка, ее девичья рука обменялась первым рукопожатием со смертью и никогда уже не сможет стереть с себя след этого прикосновения. Сколько подобных рукопожатий было с тех пор! Но тогда она еще была красивой молодой девушкой с чистыми, как капли росы, чувствами в сердце, и ее возлюбленный звал ее не Розой: — это имя казалось слишком зрелым для ее полурасцветшей красоты, — а Розовым бутоном.

Этому розовому бутону не суждено было расцвести для Эдуарда Фейна. Его мать была богатой и надменной женщиной, со всеми аристократическими предрассудками колониальных времен. Она презирала скромное происхождение Розы Графтон и заставила сына нарушить слово, хотя, предоставь она ему свободу выбора, он оценил бы свой Розовый бутон выше самого дорогого бриллианта. Влюбленные расстались и с тех пор встречались редко. Оба, быть может, бывали в одних и тех же домах, но не в одно и то же время, ибо одного приглашали в праздничный зал, а другую — в комнату больного; он был гостем Удовольствия и Успеха, она — Страдания. Роза после их разлуки надолго уединилась в доме мистера Тутейкера, за которого она вышла замуж с мстительной надеждой разбить этим сердце своего вероломного возлюбленного. Говорят, она приняла объятия жениха со слезами более горькими, чем те, которые полагается проливать молодой девушке на пороге мужнего дома. Однако, хотя голова ее мужа начинала уже седеть, а сердце охладила осенняя стужа, Роза вскоре полюбила его и сама удивлялась своей супружеской привязанности. Он был единственным, кого она могла любить, — детей у них не было.