Читаем Рассказы полностью

Миура Тэцуо

Рассказы

Тэцуо Миура

Рассказы

Пресс-папье из окаменелого угря

У меня есть одна окаменелость. Тонкая палочка длиной около сяку {Сяку мера длины, 30,3 см.}. Это окаменелый угорь. Ни рта, ни глаз, никакого подобия плавников. На вид обыкновенная каменная палка. И если бы хозяин Красной гостиницы не объяснил мне, что это окаменелый угорь, я бы сам и не догадался.

Подарила мне его одна девочка из Тохоку, а переслал хозяин Красной гостиницы. Это гостиница на горячих источниках в Асино, в горах Тахоку, у отрогов хребта Китаками. Горячие источники Асино издавна славятся своими водами, излечивающими всякие прыщи.

Несколько лет назад я побывал на этих источниках. Но ездил я туда не для того, чтобы подлечить какие-то там скверные прыщи. Я хотел найти окаменелость. Окрестности Асино известны залежами окаменелостей. Вероятно, в древние времена там было дно моря. В Асино выкапывают из земли исключительно морских животных. Попадаются главным образом раковины, а также окаменелые креветки, крабы, а иногда и черепахи. И все они имеют возраст двадцать миллионов лет.

Я отправился в путешествие с одной-единственной целью: хотел найти окаменелого краба с панцирем величиной с дамскую пудреницу.

Однажды вечером, сидя в закусочной-сирукоя {Сирукоя - закусочная, где подают суп из красной фасоли с клецками.} в своем родном городке, я увидел там украшение из окаменелостей - на ровном камне панцирь к панцирю сидели рядышком два маленьких краба. Рассеянно разглядывая этих крабов, я подумал: "Вот крабы-супруги вышли на прогулку". И тут я заметил, что путь им преграждает небольшое возвышение, величиной с мизинец. Приглядевшись, я решил, что это, пожалуй, клешня еще одного краба. А если у этого краба была такая большая клешня, то панцирь его был не меньше дамской пудреницы. "Вот бы найти такого краба! - подумал я. - Раз уж существует такая окаменелая клешня, то можно выкопать и целого краба".

- Сколько лет этой окаменелости? - спросил я у хозяйки закусочной.

- Двадцать миллионов, - ответила она.

- Вот это да! - У меня даже закружилась голова от такой древности. Я спросил, где она эту вещь достала.

- У антиквара, - сказала хозяйка.

- А антиквар где взял? - поинтересовался я.

- На горячих источниках Асино, - был ответ. В то время по непредвиденным обстоятельствам я покинул Токио и жил с матерью в провинциальном городке без всякого дела. И, как водится с беглецами в провинцию, все время с ужасом думал, что надо бы срочно чем-нибудь заняться. Тут мне и пришло в голову, что можно было бы отправиться на горячие источники Асино - поискать окаменелого краба. Искать окаменелости возрастом двадцать миллионов лет, да еще в общении с природой, - разве это не подходящее занятие для человека, выброшенного из несусветной городской суеты? К тому же, если я выкопаю большого краба да снесу его к антиквару, норэн {Норэн - занавес, бамбуковая шторка перед входом в магазин с изображением торгового знака предприятия.} которого красуется у моста, я же могу получить за него кучу денег, более чем достаточную для того, чтобы снова встать на ноги.

Через неделю, нахлобучив себе на голову выцветшую охотничью шапочку, я отправился на горячие источники Асино новоявленным искателем древностей.

От станции К. железной дороги Тохоку надо было сорок минут ехать на автобусе, затем около получаса трястись по ущелью в повозке. Повозка была крыта выцветшим тентом, возница и лошадь дряхлы, и все же охотничий рог старого возницы несколько раз протрубил и отдался эхом в ущелье. На голове возницы была поношенная панама, а поверх нее полотенце, завязанное под подбородком. На полотенце красовался иероглиф "Тамэ". Тот же иероглиф был изображен и на спине куртки, наброшенной поверх черного платья. Я решил, что Тамэ - имя возницы, и спросил у него:

- Сколько гостиниц на источниках?

- Три, - сказал Тамэ-сан.

- А в которой поскромнее?

- В Красной гостинице, - не раздумывая ответил он. - Там только хозяин, хозяйки нет. А когда в доме нет хозяйки, особых церемоний не требуется.

И он громко засмеялся, запрокинув голову.

- Но, очевидно, есть горничная? - предположил я.

- Нет у него никакой горничной. Как это можно держать горничную, коль хозяйки нет?

- Как же он управляется один?

- Да так уж... - Тамэ-сан оборвал себя на полуслове, потом нехотя добавил: - Приедете - сами увидите. Как бы там ни было, это гостиница на горячем источнике.

Выехав из ущелья на равнину, возница остановился перед речкой, преграждавшей повозке путь. Через речку был переброшен висячий мостик. По нему можно было пройти на горячие источники Асино.

На мосту стоял человек странного вида. Хотя дело шло к лету, на нем была красная вязаная шапочка, клетчатое юката {Юката - легкое летнее кимоно.}, подпоясанное красным поясом, на ногах гэта {Гэта - японская национальная обувь на высокой деревянной подошве.} с красными шнурками.

"Не иначе как сумасшедший", - подумал я, но Тамэ-сан весело крикнул с облучка:

- Эй, хозяин! Гостя привез.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги / Драматургия