Рассказы

Боря трубил в горн. Леня бил в барабан. За ними шли Вава и Дима, а впереди выступала звеньевая Таня Закатова. Лоб ее был перевязан бинтом (она недавно упала с дерева), на затылке торчала темная метелочка волос. Эта метелочка резко дергалась, когда Таня оглядывалась на звено. - Вава! Почему не в ногу?.. Димка! Отстаешь! Дело было серьезное: Таня Закатова несла пакет с очень важным посланием. В этом послании сообщалось, что "карбиды", то есть пионерлагерь завода "Карбид", вызывают на военную игру "трикотажей" - пионерлагерь трикотажной фабрики № 2. Неторопливо, торжественно шагало звено через маленький лес, разделявший оба лагеря. Трещал барабан, ревел горн, и с освещенных заходящим солнцем деревьев то и дело шарахались в небо испуганные стаи грачей. Дорога вышла из леса на большую поляну. В конце ее стоял белый дом с башенками и остроконечной крышей. Ребята видели, как "трикотажи" сбегаются на линейку. - Ждут! Знают, в чем дело! - сказала Таня. - Вавка, опять не в ногу!.. Димка, поправь галстук!.. Раз-два-три-четыре! Раз-два-три-четыре! Они вошли в калитку и замаршировали мимо неподвижных рядов "трикотажей". Возле мачты с флагом их поджидал председатель совета лагеря Миша Бурлак. Таня остановилась перед ним. Смолкли горн с барабаном. Стало совсем тихо. Председатель, толстый, солидный, исподлобья поглядывал на представительницу "карбидов", а она, тонконогая, худенькая, настороженно смотрела на председателя. Что-то странное было в поведении председателя. Он старался стоять смирно и сохранять обычную солидность, но время от времени делал какие-то непонятные движения: то поводил плечами, то вдруг выпячивал живот, то совсем убирал его. Таня передала ему пакет, заклеенный смолой. Бурлак взял его и почему-то поднял правую ногу, согнув ее в колене. На линейке зашушукались. Председатель вскрыл пакет. Он опустил ногу, согнулся, точно у него болел живот, и стал торопливо читать дрожащим голосом, то и дело сбиваясь: - "Отважным трикотажам от отважных карбидов. Уважаемые храбрые трикотажи! Мы, ваши соседи, отважные карбиды, предлагаем вам помериться ловкостью, выносливостью и смекалкой в большой военной игре. Игру предлагаем начать завтра, с восьми часов утра, и вести ее до полной победы той или другой стороны. Условия игры вам известны. Примите заверения в большом к вам уважении..." Миша читал, но никто не слушал его. Вытаращив глаза, все смотрели на левую ногу председателя: из короткой штанины его трусов медленно выползала... белая крыса. - "...Примите... примите... заверения... в большом к вам..." Крыса упала животом на землю, расставив короткие лапы. И в ту же секунду отчаянный визг раздался над линейкой. Два "трикотажа", сбитые с ног, покатились на землю. Чья-то фигура мелькнула над забором и скрылась за ним. Начался переполох. Полторы сотни кричащих ребят окружили председателя совета. - Пустите-ка! В чем тут дело? Бурлак, что произошло? Расталкивая ребят, к Бурлаку подошел старший вожатый. - Ни в чем не дело! - бормотал председатель. - Я ее просто сунул за пазуху, а она - в трусы и на землю... А эта чего-то испугалась... - Таня! - позвал вожатый. Над забором показалась забинтованная Танина голова на тонкой шее. Она угрюмо уставилась на вожатого. - Чудачка! Чего испугалась? Иди сюда! - Не пойду, - ответила Таня. Босоногие "трикотажи" запрыгали и захихикали: - Трусиха! Крысы боится! От крысы удрала! - Да, боюсь, - ответила Таня. - Петр Первый храбрым человеком был, а тараканов боялся! Вожатый поднял крысу и показал се Тане: - Ну, Петр Первый, я ее уношу. Иди сюда! ...С кислыми лицами пустились "карбиды" в обратный путь. До калитки их провожали веселые "трикотажи". - С самим Петром Первым завтра воюем! - Пусть крыса нас сторожит! Ни один карбид не тронет! До леса за ними бежал какой-то маленький мальчишка. Приплясывая, он пищал: - Петр Первый, а Петр Первый! Петр Первый! В лесу Леня стукнул мальчишку барабаном по голове, и тот побежал домой. - Оскандалились! - проворчал барабанщик, - Тоже еще звеньевая! Крыс боится! - Что-о? - Таня сразу остановилась и повернулась к нему. - Что ты сказал? Крепкий, коренастый Леня молча попятился. - А ну-ка, перепрыгни! Дорогу пересекала глубокая канава, через которую был переброшен мостик. Леня пробормотал: - Охота была ноги ломать! Таня сошла с дорожки, разбежалась и, перелетев через канаву, упала на противоположной стороне. Больше никто не роптал на звеньевую. Шли молча и быстро. Впереди было еще одно очень важное дело.