Рассказы

Моя работа отлично мне подходит. Я ничего не делаю, ничего не получаю, но, в конечном счете, это лучше, чем ничего.

Чувство юмора очень помогает.

Девиз нашего агентства — Мы Никогда Намеренно Не Испортим Ваш Отдых.

Мы устраиваем два больших тура в год, и ни одного из них — сейчас. Если я ничего не испорчу, то останусь на этой работе, пока не умрут родители.

Я думала, меня будет раздражать постоянное присутствие Холли, но это оказалось не так. По утрам мы ходим на фруктовый рынок Каса дэ Фрута. Там все размером со что-то другое: клубника размером с томаты, яблоки размером с грейпфруты, папайя как дыня. Однодневная распродажа мускусной дыни длится третью неделю. Мы покупаем достаточно для приготовления коктейлей, и еще яйца.

Но постойте, вернемся назад — потому что перед тем, как мы добрались до Каса дэ Фрута, мы надели выцветшие боксерские шорты бывшего парня Холли и вышли на пляж, где джип спасателей тащился по песку, словно гребень по спутанным волосам.

Мне нравится, когда мои следы на раскаленном асфальте оказываются первыми за день. Холли трет почерневшие ступни и проклинает гудрон.

Остаток дня проходит быстро. Обычно мы выпиваем пол цистерны какого-нибудь напитка, прогуливаясь по нашей территории. Холли называет это исследованиями — наше изучение парней, расположившихся на песочке неподалеку.

— Я бы с радостью замариновала себя и назвала бы это жизнью, — говорит Холли. — Но все эти исследования…

Иногда мы заглядываем к Сьюзи и Харду, незаконно вселившимся в дом в самом конце жилого комплекса. Их алюминиевая лачуга стоит здесь уже несколько лет. Суть в том, что Хард нашел Сьюзи на причале. Она кочевала от лодки к лодке, оставаясь с их обладателями, пока они ее не выгоняли.

У Сьюзи массивные, темные от загара руки и широкие бедра, неровно подрагивающие при ходьбе.

Хард высокий и тощий.

На самом деле его зовут Ховард, но Сьюзи говорит невнятно, так что получается Хард. Вроде бы ему подходит. У него черные волосы до плеч и круглый и рыхлый рот, напоминающий миногу.

Если все тихо, а погода влажная и безветренная, мы окунаемся в прибой. Иногда, пока мы плаваем под водой, начинается дождь.

Я никак не привыкну к жизни на пляже, к постоянному созерцанию водяного горизонта. Это окраина, боковые места в зрительном зале страны. По правде говоря, меня это совсем не радует. От людей, которые здесь живут, можно услышать только что-то вроде «я должен бы…», «я попробую…», «я мог бы…».

Никакого трения.

Приятное и жизнерадостное место.

Живя здесь, забываешь, что то, что ты перестал тонуть, еще не значит, что ты выбрался из воды.

Этим утром Холли подошла к телефону и приняла бронирование столика на вечер. Наш номер одной цифрой отличается от номера ресторана, и когда Холли в плохом настроении, она принимает заказы.

— Сколько человек будет на вашей вечеринке, сэр? — спрашивает она.

Теперь она опасается, что я не пойду на свидание, которое даже не было моей идеей. На самом деле, я не тот человек, кто ходит на свидания. Я не хочу знакомиться с мужчинами.

Я уже знаю нескольких.

Мы часто обсуждаем их, и тех, что знает Холли. Это еще одно из наших основных занятий в мои выходные.

— Ты моешь, я вытираю, — говорит Холли.

Я могу сбросить с себя это бремя, позвонив очередному человекообразному манекену и отменив свидание. Но тогда Холли снова будет рассказывать о том, что если бы ее бывший посмотрел фильм про то, как он с ней обращался, он бы ползал в кустах, схватился за нож, а потом попрощался бы и ушел.

Ее бывший по-прежнему присылает сними — свои фотографии во время похода на Эль Кэпитан или на берегу Моно Лэйк. Он наклеивает снимки на картон, из-за этого разрывать их немного сложнее.

Он даже останавливается у нас, когда приезжает в город, и мы делаем вид, что рады ему. Эти двое, Холли и ее бывший, сидят рядом и вгоняют друг друга в уныние. Они знают все слабые места и ошибки, так что могут унизить другого в два счета.

По словам Холли, отношения с ним были похожи на пляжный закат — когда солнце садится, песок быстро остывает. То, что десять минут назад приносило радость, сейчас уже не имеет значения.

Эти парни, не то чтобы мы не замечаем их попыток нас заинтересовать. Интуиция у нас хорошая; просто мы предпочитаем их игнорировать.

По какой-то причине мы продолжаем ждать, что люди изменятся.

Но эти люди, которые встречаются здесь, бывают только двух видов: одни катятся вниз, а другие не стремятся вверх.

Мне кажется, Сьюзи и Хард энергичнее нас всех, вместе взятых. Вчера ночью я слышала их. Сьюзи кричала. Она вопила, «Хард! Осторожнее! Ты же не хочешь никого угробить!»