Рассказы

Через пять минут вызвали нас. Познакомились, и дознаватель в штатском сказал:

- Ну, все в порядке. Парень во всем сознался. Только, говорит, аспирин предлагал, а не то что вы, мол, думаете! Так что, закрываем мы это заявление, а Сомова берем на заметку. Ну, а тебе, Алексей, спасибо, что не побоялся сказать. Пугали, наверное? Нет? Скажи честно!

- Никто меня не пугал, - пробурчал сын.

- Ну, и ладно, не говори. А кончишь школу – приходи к нам. Работы всем хватит.

- Я после школы на юридический пойду, - сообщил вдруг сын.

- Вот это дело! – одобрил хозяин кабинета. - Тогда после института прямо к нам! Идет?

- Посмотрим… - первый раз улыбнулся сын.

Распрощавшись так мило, что мне даже не пришлось поиграть мускулатурой, мы с очевидным облегчением покинули настороженное недоверчивое учреждение.

- Ну что, зайдем чайку попьем? Есть время? – поинтересовался я.

- Есть, - ответил немногословный сын.

Мы поднялись на второй этаж дорогого, еще пустого ресторана, вошли в зал и образовали композицию: в центре сюжета – наше интервью с администратором, на втором плане – столики, круглый спор официантов, глубже – балконная дверь, за ней – линялый ситец небес.

Сговорились на два чая с лимоном и кусок торта.

- Да, Леха, история весьма и весьма поучительная. Хорошо то, что хорошо кончается. А ведь могли подставить по полной программе, - развалившись на диване, приступил я к отцовским комментариям. - Ведь сколько раз я тебя учил: «Ничего не бойся, но ухо держи востро!» Говорил? Говорил! А ты что?

- Я видел вчера ваши фотографии со свадьбы. Пап, почему вы с мамой разошлись? – неожиданно спросил сын.

- Потому что я плохой, а твоя мама хорошая, - не задумываясь, ответил я.

- Это не ответ.

«Прокурором будет…» - подумал я, глядя в его строгие глаза.

- Так бывает в жизни, сынок, - устало ответил я, - так бывает…

- Это не ответ!

- Это ответ. Считай, что я во всем виноват.

- Нет, пап, это, все-таки, не ответ. Ты же знаешь, что она тебя ждет.

- Кто ждет?! Кого?!

- Мама. Тебя.

- Леха, ну что ты, ей-богу!.. – поперхнулся я, почуяв, что мой похотливый мир в большой опасности. - Не можем мы уже с мамой жить вместе! Как ты этого не понимаешь!

- Почему? Ты ее больше не любишь?

- Леша, сынок, ну что ты такое говоришь!.. Конечно, люблю! И тебя люблю, и маму, ты же знаешь!

- Тогда приходи к нам жить. Хотя бы на неделю! Придешь?

«Нет, ну точно, прокурором будет…» - подумал я, поникнув головой.

…Снова мост, снова река.

Кит-теплоход, что блудным островом, белой кувшинкой, звонкой скорлупой, пленной сиреной, умной щепкой плывет наперекор течениям – для кого и зачем твое усердие? Тут одно из двух: либо встать на вечный прикол, либо распустить паруса. Либо сидеть на диете, либо на горшке. Вот такая здесь диагональ диагноза. Все прочее – всего лишь отклонение слова «сын» от его первоначального значения, этакая лихорадочная аберрация смысла под тяжестью и жаром улик.

А что вы на меня так смотрите? Вы лучше посмотрите на меня, когда я спешу по улице – разве я не похож на вас, разве я не такой же, как все?

Примечания

(*) – «Торги», Жермен Нуво, перевод автора

(**) – «Май», Виктор Гюго, перевод автора