Рассказы

– Мам, представляешь: он взлетел с третьей попытки высоко-высоко. А за нитки прости. Я их обязательно верну.

Мать обняла сына, и слезы потекли из ее глаз:

– Глупенький, ну какие нитки. Главное, что ты жив и невредим. Не пугай меня так больше.

– Мам, ну вот честное слово, больше не буду. Хочешь, змея вместе запустим, а?

Отец и дочь. Детство

Живописное деревенское утро: розовый рассвет, пение птиц, легкое шуршание листвы, роса на траве, плывущий над речкой туман. Вся эта картинка разом уходила на второй план. Вместо нее ревел белугой дед Иван и его чертов квадроцикл.

Да, жизнь в фермерском хозяйстве оживала не по мановению волшебной палочки, а от рева железного коня. Хотя трудно сравнить растопырившуюся во все стороны железяку со статью Орлика, мирно жующего траву на семейном лугу. Детство Алевтины, если его можно так назвать, было наполнено этими звуками. Крупный земельный надел, большое стадо коров, кони, овцы и птица. Наемная рабочая сила, перекупщики всех мастей – таковы будни фермера.

Для городского жителя, впервые приехавшего на шашлыки или охоту-рыбалку, местная жизнь напоминала тихую деревенскую идиллию.

Полное свое имя девочка осознала при заполнении мамой дневников для школы.

Подъем у ребенка начинался с батиного: «Никмика, марш к курам, телята еще не поены – чего разлеглась?» Внешне отец не был с ней ласков, хотя даже для рабочих находил он ласковое слово. Однако, увозя очередную экскурсию «горе-охотников» в лес, ласково смотрел на дочь. Никмика чувствовала подкативший к горлу комок и бежала прятаться за стогом сена. Там, вытирая слезы, жаловалась на жизнь любимому серому кролу Лютику. Крол был нежен и ласков. Обнюхивал руки ребенка, затем лез своим большим, как картошка, носом в карман к девочке, и всегда находил там аппетитные кружочки морковки. Крол знал все новости фермы.

Отец Алевтины. Взлеты и падения татарской ментальности

Руслан Олегович Башаров, отец Алевтины, а в простонародье Татарин, был выходцем из семьи комсомольских активистов. Мать Руслана – Мария – была по национальности русской. В годы строительства Байкало-Амурской магистрали она по зову сердца вместе с другой передовой молодежью того времени отправилась на легендарную стройку. Конечно, стройка была умело разрекламирована партийными и комсомольскими функционерами. На самом деле молодежь ждала глухая тайга, бездорожье, стаи мошки и жизнь в самодельных бараках.

Зеленая молодежь по-хозяйски обустраивала будущую Трассу и свою жизнь. Мария познакомилась на субботнике с будущим отцом Руслана, комсомольцем из Татарстана Олегом.

В те годы браки совершались не на небесах, а в Ленинской комнате – бревенчатой избушке, где из мебели были скамейки из неструганных досок и такой же стол, накрытый кумачом.

Не было разделения по национальности или богатству. Молодежь рука об руку боролись со стихией, прокладывая в тайге стратегическую артерию Родины. Единой для всех: Союза Советских Социалистических Республик.

Впервые, что такое национальность, Руслан узнал в школе. Обидное прозвище «Татарин» больно ранило мальчишеское самолюбие. Много раз Руслан дрался с обидчиками до первой крови, но всякий раз на «допросе» у директора школы отказывался отвечать о причине драки.

Рос Руслан, а вместе с тем росло к нему и уважение его одноклассников. Как не обидно было прозвище, но честность, открытость паренька, а главное, способность прийти на помощь в любую погоду и время суток снискали ему уважение.

Дома Руслан со слезами обиды на глазах жаловался маме:

– Мам, ну как так? Я же вместе со всеми макулатуру собираю и металлолом сдаю для школы. Всегда всем помогаю, а чуть что, опять этот «Татарин» говорят. Где справедливость?

– Сынок, ты на людей не обижайся. Люди – они ведь как ежики в тундре.

У Руслана на глазах высохли слезы от удивления:

– Это как это: ежики и в тундре?

– Ну, представь себе: ледяное поле, дует холодный ветер, идет снег. Представил?

– Ну, представил, но учительница говорит, что ежики зимой впадают в спячку.

– Ну, это в природе, а я тебе историю сказочную представляю.

– А, ну тогда ладно. И что дальше?

– Ну вот, и по этому полю идут ежики. Много-много.

– И взрослые, и дети?

– Ну да. И дедушки, и бабушки. И до того им холодно на ледяном ветру, что хочется прижаться и согреть друг друга своим теплом.

– Да в такую холодрыгу всегда хочется согреться.

– Ты не перебивай, дослушай до конца. И вот ежики прижимаются друг к другу в надежде согреться и колют друг друга иголками.

– Больно?

– Еще как.

– И в чем смысл этой истории?

– А в том сынок, что порой и люди как те ежики: хотят согреться, а делают больно друг другу. Не понимают, что слово ранит быстро, а лечит долго.

– Ну, мам, загрузила. Теперь целый день буду думать о людях и ежиках.

– Думай сынок, думай, это полезно – думать. Главное, научись прощать и никогда не держи на людей зла.

Впервые ценность своей национальной принадлежности Руслан осознал в Армии. Услыхав его фамилию, старшина роты радостно всплеснул руками: