Рассказы. Часть 2

— Биохимия атейнцев развилась по пути, аналогичному земному, — сказал голос. — И первые колонисты не испытывали трудностей с разведением земных культур. Так они и наслаждались дружелюбием природы, а популяция становилась достаточно большой, чтобы не бояться расовых изменений в результате мутаций или генетического износа. Кроме того, не существовало никаких факторов естественного отбора, вызывающих изменения. Вследствие этого современное население Атейна мало отличается от земного, на основании чего их биохимия и психология известны в подробностях. То же самое относится к большинству колонизированных планет, о которых имеются сведения. Там, где есть биохимически отличные виды, это является следствием того, что местные жители первоначально состояли из представителей планеты, сильно отличающейся условиями. Случайность или адаптация к местным условиям редко приводят к идеальным радикальным изменениям биотипа. Например, мощная фигура среднего кракенца — реакция организма на чрезвычайно высокую гравитацию, его размер помогает легче переносить холод, его светлые волосы хороши для жизни под солнцем, бедным ультрафиолетовыми лучами. Но его предки уже были наделены всеми этими признаками. Его отклонения от них незначительны. На них не влияют ни жизнь на землеподобных планетах, ни смешанные браки. Изредка, однако, происходят большие отклонения. Их появление обусловлено либо малыми размерами популяции, либо резко отличающимися от земных условиями, либо и тем и другим. Популяция может либо быть малой, из-за того что планета не может прокормить больше, либо стать малой в результате враждебных действий во времена крушения Империи. В первом случае имеют значение генетические изменения, во втором — мутационные. Эти факторы, скорее, влияют на внутреннюю секрецию и ферменты, нежели на анатомию, а это затрагивает и физиологию, и психологию. Хорошо известны такие случаи, как реакция жителей Гвидоны на никотин и их определенную леность, а также употребление ифрианами незначительных доз свинца. Вследствие таких различий обитатели этих планет полностью стерильны по отношению друг к другу. Пока этот остров подвергнут лишь поверхностному изучению… — Эвалит вздрогнула, освобождаясь от гипноза мерно падающих слов, — ясно лишь одно. Здесь произрастает очень мало земных культур. Сперва их было больше, но они погибли после того, как были утеряны способы их возделывания. Человек вынужден был употреблять в пищу, в основном, местные растения. В них ничтожно мало элементов, необходимых для полноценного питания. Например, в оставшихся земных растениях содержится витамин «С». Сайрн наблюдал, как люди употребляют огромное количество травы и листьев этого вида, а флюороскопические снимки показали, что это сильно изменило их пищеварительный тракт. Ни один из них не пожелал дать кожу, кровь, слюну, не позволили взять анализы даже у мертвецов. — «Боятся магии», — мрачно подумала Эвалит, — …но тщательный анализ мяса животных показал, что в нем почти нет тех аминокислот, без которых привычка к нему может привести к изменениям на клеточном и молекулярном уровне. Возможный тип и степень подобного изменения можно рассчитать… Расчеты эти как раз закончены, — голос умолк, и Эвалит вцепилась в подлокотники, не в силах перевести дыхание. — И ответ благоприятен, мясо атейнца чужеродно данной жизни. Оно может быть усвоено, но организм местного жителя будет выделять определенные соединения, что приведет к характерному запаху дыхания и кожи, а также мочи и кала. Это хорошо тем, что может быть обнаружено посредством новейшей сыскной техники на расстоянии нескольких километров даже спустя шестнадцать-семнадцать часов. Но поскольку молекулы расщепляются и претерпевают химические изменения, рекомендуется действовать побыстрее… — Я НАЙДУ УБИЙЦУ ДЕНЛИ… — темнота вокруг Эвалит наполнилась ревом.

— Следует ли заказать для вас нужные организмы и выдать подходящую программу поиска? — спросил голос. — И то и другое может быть у вас через три часа.

— Да, — она запнулась. — Да… нет ли еще какого-нибудь совета?

— Туземец не должен погибнуть, а должен быть подвергнут заключению и изучению и ничему другому, чтобы экспедиция могла завершить дело до конца.

«Это речь машины», — мысленно закричала Эвалит. Она была спроектирована для исследования и ни для чего больше. Но она принадлежала ему. И ее ответ был в какой-то степени ответом Денли, в такой, что она не смогла сдержать слез.