Рассказы. Часть 2

Члены следственной комиссии неохотно расселись по своим местам, продолжая что-то бормотать себе под нос, жестикулировать и показывать друг другу листки бумаги с набросками схем. Шахдинг гневно взглянул на Гилдера и открыл было рот, чтобы продолжить допрос. Опередив его, Гилдер небрежно произнёс:

— Это кажется глупостью, не так ли? Но ведь может произойти всё, что угодно, абсолютно всё. К примеру, особь мужского пола может жениться на сестре своей вдовы.

— Нет, не может, — заявил Шахдинг, чувствуя, что в состоянии опровергнуть это, особо не мудрствуя. — Чтобы жена стала вдовой, муж должен умереть.

— Представьте себе, что особь мужского пола женится на особи женского пола и та вскоре умирает. Тогда он женится на её сестре и умирает сам. Разве его первая жена не является в этом случае сестрой его вдовы?

— Я здесь не для того, чтобы своими хитросплетениями меня дурачил пришелец с чуждым для нас образом мышления! — выкрикнул Шахдинг. Он решительно опустился на свой стул и чуть погодя, немного успокоившись, сказал сидевшему рядом с ним варду: — Ладно, Кадина, теперь будьте любезны, займитесь им вы.

С выражением полной уверенности в себе Кадина встал и окинул властным взглядом окружающих. Ростом он был выше других вардов, одет в мундир с тёмно-красного цвета отделкой на рукавах. Впервые за последние полчаса все умолкли. Удовлетворённый впечатлением, которое он произвёл, Кадина повернулся к Гилдеру и заговорил; голос у него был ниже тоном и не такой скрипучий, как у тех, кто беседовал с Гилдером до него.

— Кроме кое-каких маловажных проблем, которых вы, забавы ради, коснулись и тем самым поставили в тупик моих соотечественников, — вкрадчиво начал он, — вы, не увиливая и не колеблясь, ответили на наши вопросы. Вы снабдили нас обильной информацией, весьма полезной с точки зрения военных специалистов.

— Я рад, что вы оценили это, — сказал Гилдер.

— О да, мы это ценим. И даже очень. — В улыбке Кадины было что-то зловещее. — Однако есть один вопрос, в который не мешало бы внести ясность.

— Какой же?

— Если б всё было наоборот, если б какой-нибудь разведчик-вард подвергся перекрёстному допросу перед собранием ваших соплеменников и так же охотно, как вы, сообщил разного рода сведения… — Кадина не закончил фразу, взгляд его стал жёстким, и он прорычал: — В этом случае мы б сочли, что он предал свой народ, и приговорили бы его к смертной казни.

— Как же мне повезло, что я не вард, — сказал Гилдер.

— Рано радуетесь, — отрезал Кадина. — Смертный приговор ничего не значит только для тех, кому он уже вынесен.

— Куда вы клоните?

— Я вот думаю, а не совершили ли вы там, у себя, тягчайшее преступление и потому ищете у нас убежища? Впрочем, возможно, что вы сбежали по какой-нибудь другой причине, но, как бы там ни было, вы без малейшего колебания предали своих соплеменников. — На его лице появилась всё та же зловещая улыбка. — И всё-таки приятно было бы узнать, почему вы ответили на наши вопросы.

— Всё очень просто, — сказал Гилдер, в свою очередь, улыбнувшись, но так, что Кадине эта улыбка не очень-то понравилась. — Дело в том, что я неисправимый лжец.

И, сказав это, он встал и смело пошёл к выходу. Охранники проводили его в камеру.

Он провёл в ней три дня, съедая регулярно приносимую ему пищу с раздражающим аборигенов удовольствием, развлекал себя, записывая какие-то цифры в маленький блокнот, и, казалось, так же наслаждался жизнью, как легендарный разведчик космоса по имени Ларри. На исходе третьего дня ему нанёс визит какой-то незнакомый вард.

— Меня зовут Булак. Быть может, вы помните меня. В том зале, где вы отвечали на вопросы комиссии, я сидел в конце второго ряда.

— Там присутствовало четыреста ваших соплеменников, — сказал Гилдер. — Я не могу помнить каждого. — Он подвинул варду стул. — Впрочем, это не имеет значения. Присаживайтесь и поднимите для удобства ноги, если внутри этих ваших странных ботинок вообще есть ноги. Чем могу быть вам полезен?

— Сам не знаю.

— Но ведь что-то побудило вас прийти ко мне, не так ли?

Булак был сама печаль.

— Я бегу от тумана.

— Какого тумана?

— Того, который вы здесь напустили. — Он поскрёб волосатое ухо, внимательно осмотрел пальцы и уставился на стену. — Главной целью комиссии было определить уровень вашего интеллекта. От этого и только от этого зависит наше отношение к контакту с другими завоевателями космоса.

— Я сделал всё, чтобы помочь вам, разве нет?

— Помочь? — эхом отозвался Булак, как бы повторяя какое-то новое и непонятное для него слово. — Помочь? И вы называете это помощью? На самом-то деле допрос должен был выявить, шагнула ли ваша логика вперёд по сравнению с нашей и можно ли вывести из ваших посылок более совершенные умозаключения.

— Ну и как?