Рассказы ездового пса

Мягкое торможение, потянуло вперед, скорость падает. Надо дать самолету чуть потерять скорость, тогда на снижении стрелка не так охотно будет стремиться к пределу. По пределам будем снижаться ниже девяти тысяч - и то, только до зоны возможной болтанки, а там установим 500 по прибору, это самая безопасная скорость: и не свалишься, если от порыва скорость резко упадет, и крылья не сломаешь, если от порыва резко скакнет перегрузка. Порывы ведь всякие бывают, а возле грозы - заведомо.

Тысячах на восьми вошли в слоистую облачность. Тряхнуло. Выскочили в серые сумерки под наковальней близкой грозы; внизу фиолетово-серый мрак, вуаль слоев, белые клубы пара, пухнущие на глазах. Справа сверкнула бледная молния. Снова в слой облаков, вуаль промелькнула сбоку, открылись вершины невысокой кучевки.

- Над ними пройдем. Не светятся.

- А как дальше?

- Дальше, в кучевке, поболтает. Километров двенадцать еще. Добавь вертикальную.

- Метров по пятнадцать?

- Даже по семнадцать.

- Придется интерцепторы…

- Плавнее, плавнее тяни. Пассажиры не должны чувствовать.

- Обогрев ВНА включить!

- Включил.

- По верхней кромке может быть обледенение.

- Ноль был на шести тысячах. Уже плюсы за бортом.

Экипаж спокойно работал. Я поглядывал в локатор; видны были засветки от гроз, отбивались горные вершины и город. За окном фонаря рвался в клочья туман; темнота налетала и растворялась, сменяясь сумеречным светом. Самолет покачивало, и кабина ощутимо тряслась. Стрелка указателя перегрузки то подскакивала до 1,4, то проваливалась до 0,8. Но резких бросков не было, так, легкая болтанка. Иногда солнечный луч врывался в кабину, больно ударяя по привыкшим уже к сумраку глазам.

Внизу показались расчерченные лесополосами поля; неровная лохматая кромка облаков ушла вверх. Открылся горизонт с башнями грозовых туч, упиравшимися в стратосферу своими наковальнями. Впереди величавыми клубами медленно поднималась синяя стена близкой грозы; под нею висели неряшливые седые лохмы осадков, пронизываемые бледно-синеватыми змейками молний.

- Поехали влево! Минводы-подход, по курсу засветка, разрешите левее десять.

Подход разрешил. Машина в левом крене скользила мимо уходящей вверх, в немыслимую высоту грозовой стены. Я на секунду представил, как выглядит наш лайнер на фоне синей тучи… блестящая иголочка…

Проскочить в чистом небе к третьему развороту не получалось. Засветка на экране локатора слилась со светлым пятном от города, рядом стояли еще две; надо было извиваться. Мы знали, что засветка не определяет границу облака, а показывает только зону наивысшей электрической активности. Значит, пойдем в облаках, держась от засветки на рекомендуемом расстоянии.

Рекомендуемого не получалось, чуть-чуть меньше, но я рассчитывал, что к тому времени мы уже опустимся ниже нижней кромки, зона повышенной электризации останется вверху, а мы локатором будем ощупывать путь под облаками, опасаясь только размытых засветок от осадков.

Снова вошли в облака, низкую кучевку, потом пошли слоистые; в наушниках стал нарастать шум, переходящий в вой и визг.

По лобовым стеклам стали проскакивать фиолетовые молнии статических разрядов. Электризация в облаках таки ощутимая.

- Чертики побежали…

- Сколько там еще осталось?

- Еще с минуту… потом возьмем курс к третьему.

- Между третьим и четвертым… не вскочить бы.

- Вот в эту дырку… на 600 уже должно быть чисто… ну, дождик зацепим.

- Так, ребята, за посадочный пеленг не заходить. Как боковое?

- Боковое двенадцать. Подходим к третьему.

Володя управлял автопилотом по высоте, рука Андрея лежала на рукоятке "Разворот". Пока управление курсом у штурмана. Инженер прикрывал спину, готовый по команде изменить режим двигателей. Я поглядывал.

Грозы развивались и сходились к аэродрому. Еще был проход между горами и тучами, если успеем выполнить четвертый разворот. Я прикидывал, как буду уходить на второй круг: по прямой 300, правым… там засветка. Влево нельзя, там горы. Протянуть подальше по прямой…

Самолет вскочил в облако, резко тряхнуло, накренило, с коротким "пи-пип-пип-пип" отключился автопилот, загорелись табло "Управляй тангажом" и "Управляй креном"; Володя кнопкой продублировал отключение и стал крутить руками. Болтанка не прекращалась, кабину трясло, приборные доски запрыгали на своих амортизаторах.

- Режим восемьдесят пять!

- Восемьдесят пять, - как эхо продублировал бортинженер из-за спины.

Двигатели зазвенели. Высота шестьсот.

- Гасим скорость! Пора шасси.

- Скорость четыреста!

- Шасси выпустить!

Грохот, гул, гул, гул… стук замков. Загорелись зеленые лампочки.

- Шасси выпущены!

- Закрылки 28!

- Закрылки выпускаются синхронно, стабилизатор перекладывается правильно, предкрылки выпускаются! Скорость триста пятьдесят!

- Восемьдесят три режим! Восемьдесят пять! Восемьдесят!

- Володя, не сучи режимами. Поставь режим расчетный, держи скорость триста.