Рассказы и миниатюры

Нет нужды упоминать, что я отнюдь не обладал какими-либо познаниями в медицине. Но с помощью видного специалиста по подделке документов я приобрел диплом, якобы выданный мне Королевским Обществом Знахарей и Шарлатанов города Идол-сити. Этот диплом в рамке из бессмертника был подвешен на креповой ленточке к плакучей иве, растущей против моей приемной, и привлекал к себе толпы страждущих. Я основал также черезвычайно крупный похоронный комбинат, тесно связанный с моей врачебной практикой. Как только мне позволили средства, я купил большой участок земли и устроил на нем кладбище, по одну сторону которого находилась моя мастерская мраморных памятников, а по другую — обширное цветоводство. Кокетство, мода и скорбь поставляли покупателей в мой универсальный магазин «Все для скорбящих». Словом, дела мои процветали, и уже через год я смог выписать своих родителей и устроить старого отца на прекрасную должность скупщика краденых вещей. Поступок этот никак нельзя было счесть постыдным актом сыновней признательности, потому что я вытягивал у старика все доходы.

Но, к сожалению, лишь крайняя бедность может гарантировать нас от превратностей судьбы; человек не в состоянии уберечь себя от зависти богов и бесконечных козней фортуны. Богатство, разрастаясь вширь, теряет свою мощь, в то время как антагонистические силы, которых оно оттесняет, накапливают энергию по закону упругости и, в конце концов, наносят сокрушительный ответный удар. Слава о моем врачебном искусстве все росла, и ко мне стали привозить пациентов со всех концов земного шара. Лежачие больные, чье упорное отлынивание от смерти служило постоянным источником огорчения для их друзей; богатые завещатели, чьи наследники жаждали получить свои кровные денежки; нежеланные отпрыски раскаявшихся в своем грехе родителей и родители, находящиеся на иждивении у расчетливых детей; супруги, задумавшие вступить в новый брак и при этом избежать бракоразводного процесса — все эти и многие другие разновидности избыточного населения препровождались в мою клинику в Городе Почивших. Прибывало их бесчисленное множество.

Правительственные чиновники привозили ко мне целые караваны сирот, бедняков, умалишенных, — в общем, всех тех, кто стал обузой для общества. Мое искусство в исцелении пауперизма и орфанизма[11] было особо отмечено благодарным парламентом.

Естественно, все это способствовало процветанию моих сограждан, так как, хотя прибывающие в город чужеземцы большую часть денег оставляли мне, все же благодаря им очень оживилась торговля, в которую я и сам вкладывал немалые суммы. Я был крупным предпринимателем, а также покровителем наук и искусств. Город Почивших так быстро разрастался, что через несколько лет мое кладбище, которое и само необыкновенно расширилось, вошло в пределы города. Вот тут-то и таилась мой погибель.

Олдермены объявили мое кладбище общественным злом и постановили отнять его у меня, тела перенести в другое место, а там разбить парк. Конечно, мне должны были возместить стоимость кладбища, и, с легкостью подкупив оценщиков, я смог бы сорвать за него изрядный куш. Но по одной причине, которая станет ясна позднее, решение олдерменов мало меня радовало. Все мои протесты против кощунственного нарушения покоя умерших оказались напрасными. А между тем это был веский аргумент, так как в той стране мертвецы служат предметом религиозного поклонения. В их честь воздвигаются храмы, и на государственном обеспечении содержится особая категория священнослужителей специально для отправления заупокойных служб, всегда очень трогательных и торжественных. Ежегодно, в течение четырех дней здесь отмечают «Праздник Усопших». Люди, оставив все свои дела, огромной процессией во главе со священниками проходят по кладбищам, украшая могилы и вознося молитвы в храмах. В этой стране существует поверье, что, как бы ни грешил человек при жизни, скончавшись, он обретет вечное и невыразимое блаженство. Всякое сомнение в этом рассматривают как тяжкое преступление и карают смертью. Вырыть погребенное тело или отказаться похоронить умершего считается страшным злодеянием, и для него даже не предусмотрено кары, потому что никто никогда еще не осмеливался его совершить. Согласно закону, эксгумация трупов производится лишь по особому разрешению и сопровождается торжественной церемонией.

Все это как будто говорило в мою пользу, однако жители города и власти были так твердо убеждены в пагубном влиянии моего кладбища на их здоровье, что, в конце концов, его отобрали у меня, предварительно определив стоимость. С трудом подавив тайный ужас получив за кладбище сумму, втрое превышавшую его истинную цену, я лихорадочно стал сворачивать свои дела.