Рассказы и повести

- Нет никаких переводов. Я по вечерам к Леньке хожу, а иногда в ресторан.

- Я серьезно говорю, - Нина подошла ко мне. - Ты куда-то уходишь, я... ну, в общем, правда, покажи мне свои переводы.

- Да нет никаких переводов, - сказал я серьезно. - Я к Леньке хожу, а тебя не беру, ты мне и так за пять лет надоела. Там другие девушки есть.

Нина засмеялась, села возле меня, и я почувствовал вдруг, что соскучился. Мне даже невероятным показалось, что когда-то я обнимал ее. Нина быстро оглянулась на дверь. Я прижал ее к себе, услышал дыхание на своей шее, подумал - правда.

- Дурак, вот ты кто.

Эту фразу Нина не планировала, и это была ее первая умная фраза. День еще не кончился, и если мне повезет, то я услышу вторую.

В шесть часов пришел отец, и все сели за стол. В последнее время каждый раз, когда я прихожу, меня усаживают обедать.

Разливая суп, Нинина мама переводила глаза с меня на Нину, с Нины на меня. Ей хотелось понять по нашим лицам, помирились мы или нет.

- Разольешь, - предупредил отец. Он сидел за столом в пижамных штанах, хотя жена каждый раз говорила ему, что это не "комильфо".

Нинина мама так ничего и не поняла по нашим лицам. Пребывать в неизвестности она больше не могла, поэтому спросила:

- Ну как?

Нина покраснела.

- Мама!

- Ну как суп, я спрашиваю. Валя, как вам суп?

Суп был нельзя сказать чтобы вкусный, но лучше, чем те, которые я ем в школе.

- Ничего, - сказал я.

Нинина мама посмотрела на меня с удивлением, потому что только последний хам может есть и хаять то, что ему дают. Бывают такие положения, в которых говорить правду неприличнее, чем врать. Но сегодня надо мной висела радуга.

- Очень вкусный, мамочка, - быстро сказала Нина.

Это была ее следующая умная фраза. Если так пойдет дело, то сегодня Нина побьет рекорд.

- Валя, вы читали в "Правде", как орлы напали на самолет? - спросил отец.

Вряд ли он спросил это из соображений такта. Просто знал, что следующий вопрос о супе жена предложит ему, за двадцать пять лет совместной жизни он выучил на память все ее вопросы и ответы.

- Читал, - сказал я.

- Что, что такое? - заинтересовалась Нина.

- Летел пассажирский самолет где-то в горах, кажется. А навстречу ему три орла. Один орел разогнался - и прямо на самолет.

- Идиот! - сказала Нинина мама.

- Ну, ну... - Нина нетерпеливо заерзала на стуле.

- Ну и упал камнем с проломленной грудью, а те два улетели, - закончил отец.

- Надо думать, - заметила Нинина мама, которая тоже улетела бы, будь она на месте тех двух орлов. - Только последний дурак бросится грудью на самолет.

- Это хорошо или плохо? - Нина посмотрела на меня.

- Для орла плохо, - сказал я.

- Ничего ты не понимаешь... - Нина стала глядеть куда-то сквозь стену, как Павлов сквозь меня, а я задумался: действительно, хорошо это или плохо? Мог бы я броситься грудью на самолет или улетел, как те два орла?..

- Представляешь, - медленно проговорила Нина, - наверное, он решил, что это птица.

Она глядела сквозь стену: в руках забытый кусочек хлеба, лицо растроганное и вдохновенное, глаза светлозеленые, чистые, будто промытые. Если бы знать, что она может поехать за сайгаками, я согласился бы просидеть в этой комнате всю жизнь и никуда не ездить. Согласился бы каждый день общаться с ее мамой, каждый день встречать в школе Сандю - только бы знать, что Нина может поехать.

Все думали о своем и молчали, кроме Нининой мамы.

Она, очевидно, думала о том, сделаю я сегодня предложение или нет, а вслух рассказывала про соседа, который ушел от жены к другой женщине, несмотря на ребенка, язву желудка и маленькую зарплату.

Фамилия этого человека начиналась с буквы "а", звонить ему надо было один раз, поэтому в лицо я его не видел. А жену видел и на месте соседа тоже не посмотрел бы на язву желудка и на маленькую зарплату.

- Прожить десять лет и... как вам это нравится?! - возмущалась Нинина мама.

- Мне нравится, - сказал я. - На месте вашего соседа я бы раньше ушел.

Нина засмеялась.

- А как же, по-вашему, ребенок? - поинтересовалась мать.

Отец улыбнулся в тарелку.

- Уходят от жены, а не от ребенка.

Нина снова засмеялась, хотя я ничего смешного не сказал.

- Но ведь существуют... - Нинина мама стала искать подходящие слова. Мне показалось, я даже услышал, как заскрипели ее мозги.

- Нормы, - подсказал отец.

- Нормы, - откликнулась Нинина мама и испуганно посмотрела на меня.

Я должен был бы сказать, что, конечно, существуют нормы и долг порядочной женщины строго их соблюсти. Но я сказал:

- Какие там нормы, если их друг от друга тошнит?

Отец хотел что-то сказать, но тут он подавился и закашлялся.

Жена хотела заметить ему, что это не "комильфо", но только махнула рукой и быстро проговорила:

- Дядя Боря звал в воскресенье на обед. Пойдем?

Значит, меня собираются представить будущим родственникам.

- А сегодня вас дядя не звал? - спросил я.

- При чем тут сегодня? - не понял отец.

- Ни при чем. Просто я жду, может, вы уйдете...

Нина бросила вилку и захохотала, а Нинина мама сказала:

- Вечно эти молодые выдрючиваются.

"Выдрючиваться" в переводе на русский язык обозначает "оригинальничать, стараться произвести впечатление".