Рассказы и повести

Дроздов явился в кабинет следователя с недовольным лицом, но, увидев меня, поздоровался довольно вежливо. Однако не скрывал, что процедура заполнения сведений в бланке протокола допроса ему неприятна.

– Валерий Семенович,– начал Орлов,– вы подписывали Калгашкиной ордер на вселение в квартиру ЖСК «Салют»?

– Как и многим сотням новоселов в нашем городе… И всегда радуюсь, что люди получают новые квартиры,– ответил Дроздов.– Дай бог многим такой праздник.

– На каком основании вы выдали ордер Калгашкиной на трехкомнатную квартиру?– продолжал следователь.

– На основании решения горисполкома… А исполком исходил из того, что у Калгашкиной в семье было четыре человека… И если кое-кто идет на подлог, то пусть сам и отвечает за этот самый подлог… Или вы со мной не согласны, товарищ следователь? – посмотрел он на Орлова.

– В протоколах общих собраний членов ЖСК «Салют» есть только решение о принятии заявления Калгашкиной на однокомнатную квартиру,– продолжал Орлов спокойно.– И вдруг она получает трехкомнатную… Вы должны были знать, что это незаконно.

– Почему? – воскликнул Дроздов.

– А потому, что общее собрание членов ЖСК решения о предоставлении Калгашкиной трехкомнатной квартиры не принимало. Выходит, что вы, не проверив, поставили свою подпись.

– Лично я смотрю и подписываю документы, которые готовит и проверяет инспектор управления. Вот у нее и спрашивайте, почему мне подсунули эту липу! – приподнявшись со стула, выпалил Дроздов.– Я не могу контролировать каждую бумажку! Физически не в состоянии! Через мои руки их тысячи проходит! Или прикажете бросить все дела и заниматься только тем, что проверять каждое сведение, каждую буковку? Зачем, простите, тогда инспектора?

Забегая вперед, скажу, что следователь Орлов допросил инспектора горжилуправления, которая готовила документы по ЖСК «Салют». По ее словам, она дважды напоминала Дроздову, что по поводу выделения Калгашкиной трехкомнатной квартиры нет решения общего собрания членов кооператива. Начальник горжилуправления сказал, что такое решение будет. И что просьбу Калгашкиной о предоставлении трехкомнатной квартиры поддерживают «сверху».

– Хорошо,– спокойно выслушав тираду Дроздова, сказал Орлов.– Пойдем дальше… Вы знали, что Калгашкина и Тараданкин незаконно вошли в состав правления ЖСК «Салют»?

– Понятия не имею,– резко ответил Дроздов.– И вообще такими вопросами, кто вошел, а кто вышел из правления, не занимаюсь. Или, по-вашему, это тоже дело начальника горжилуправления?

– Не знаю, но, судя по тому, что вы рекомендовали Калгашкину и Тараданкина…

– Чушь! Никого я не рекомендовал. Вы же отлично знаете: это решает общее собрание членов кооператива самостоятельно.

– И Корнеева осуществлять технадзор за строительством дома вы тоже не рекомендовали?– спросил Орлов с явным раздражением.

– Нет, не рекомендовал! Может быть, вы еще скажете, что я советовал, какие клеить обои, какие сиденья ставить на унитазы – деревянные или пластмассовые?!

Видя, что обстановка, мягко выражаясь, накалилась, я спросил у Дроздова:

– Валерий Семенович, а кем вам приходится Корнеев?

Инспектор ОБХСС Фадеев уже успел выяснить, что они состоят в каком-то родстве.

– Какой Корнеев? – обернулся ко мне начальник горжилуправления.

– Геннадий Ефимович.

– Дядя жены… А что?

И все же я сделал замечание Анатолию Васильевичу, когда разгневанный Дроздов покинул кабинет следователя.

– Надо сдерживать свои эмоции…

– Но почему?– удивился Орлов.– Потому что ответственный работник?

– Кто бы ни был… Вы должны всегда оставаться спокойным и объективным.

– Так ведь он нахально врет. И про Калгашкину с Тараданкиным, и про Корнеева…

– А это еще не доказано. Может быть, неправду говорил Щербаков, председатель правления ЖСК «Салют»…

– Уверен, Дроздов помчался сейчас к нему,– продолжал горячиться следователь.

– Вполне возможно…

– Простите, Захар Петрович,– следователь схватил трубку телефона, набрал номер.– Володя?… Да, я… Понимаешь, по-моему, Дроздов сейчас направился к Щербакову… Да, умница, понял правильно. Действуй… Потом сразу позвони.– Он положил трубку.– Это я Фадееву…

– Догадался.

– Да, Захар Петрович, вы, наверное, правы. Зря я резко с Дроздовым. Выдал себя, да?

– Не в этом дело…

– Вот я думаю: а вдруг он не к Щербакову, а к Корнееву? Как же быть? Может, Корнеева срочно вызвать сюда?

– По-моему, лучше вам самому к нему поехать…

Орлов отправился к родственнику начальника горжилуправления домой.

Мне же пришлось по неотложному делу выехать из города. Так что доложил мне Орлов о ходе расследования только на следующий день.

– А я был прав: Дроздов действительно отсюда прямиком к Щербакову. Набросился на бедного председателя правления, требовал нигде и ни при каких обстоятельствах не упоминать его имени… А Щербаков, кажется, тоже разозлился. Говорит, что не желает быть козлом отпущения…

– В каких таких грехах?

– Есть, Захар Петрович, есть грехи. И серьезные. Вот вам протокол допроса Корнеева. Перепугался так, что все выложил.

Бухгалтер-пенсионер дал следующие показания: