Рассказы и повести

– Родители замучили,-улыбнулся инспектор.– Мои родители. Меня. Сашка… Дружка звали Александром. На школьных вечерах такие концерты закатывал-настоящий артист! Ну отец и попрекал меня все время: твой приятель играет как бог, а ты ленишься… Хотели из меня тоже музыканта сделать. Три года ходил в музыкальную школу. Со скрипкой под мышкой. И ни в зуб ногой, как говорится. Как только заиграю – соседская собака места себе не находит. Вся изведется, бедняга… Умоляю родителей: не могу больше… А они все свою линию гнут. Короче, бросил. Но с тех пор к скрипке аллергия… Не переношу…

Кучерявый зычно рассмеялся.

После третьего стакана – и хозяин и гость оказались заядлыми чаевниками – Михаил Петрович сказал:

– Ну говорите, Виктор Павлович, что от меня требуется…

Лейтенант вынул два снимка – фотороботы женщины и мальчика, которые побывали у Карцева.

Кучерявый долго и внимательно разглядывал их.

– Да, из цыган. Тут ошибиться трудно,– произнес он.

– Не знаете их?

– Увы,– развел руками хозяин,-эту женщину и мальчонку никогда не видел…

– Холостой оказался выстрел,– удрученный неудачей, делился с Оболенцевым своими впечатлениями от встречи с Кучерявым лейтенант Жур.

– А может, этот «цыганский барон» просто не захотел помогать вам? – высказал предположение следователь.

– Михаил Петрович?! – удивился лейтенант.-Да что вы, Геннадий Андреевич! Мужик – во! Честный, умный, прямой… Если бы все это было ему не по душе, послал бы меня подальше. Сразу!

– В общем, как вы рассказали, темнить не в его натуре… Печально, Виктор Павлович,– вздохнул Оболенцев.

– Печальней не бывает,– согласился лейтенант.– Что дальше делать, ума не приложу…

– Попробуйте показать фотоснимки другим цыганам,– посоветовал следователь.

– Остается только это,– ответил Жур без особого, правда, энтузиазма.– А как отпечатки пальцев? Из квартиры Карцева?

– Дактилоскописты утверждают: кроме отпечатков пальцев самого Карцева и его матери, посторонних нет. Ни на трельяже, ни на ручках дверей.

– Как вы объясняете это?– спросил инспектор.

– Ну, возможно, входную дверь и дверь в ванную открывал сам Карцев…

– А в комнату?

– Видимо, она была уже открыта.

– Хорошо. Но почему на трельяже, вернее, на ручке ящика, где лежало колье, пацан не наследил?

– Не знаю,– признался Оболенцев.– Это меня и смущает…

– Неужто мальчишка такой опытный? – задумчиво произнес Жур.– Что он, с платочком действовал? Или рукав рубашки опустил?

– Во всяком случае голой рукой не прикасался…

– А не стер ли отпечатки сам Карцев?

– Не исключено. Он звонил мне сегодня. Вспомнил, что убирал в квартире, когда вернулся из больницы, и только потом обнаружил пропажу колье… Чистюля. Да это и видно было…

– Я пойду, Геннадий Андреевич,– сказал Жур, поднимаясь.

– С богом, как говорится,– кивнул следователь.– В Понизовку?

Понизовка – район Южноморска, где жило много цыган. Название осталось от деревушки, которая слилась когда-то с городом. Теперь это было одно из самых зеленых мест в Южноморске, где оставалось еще немало частных домов.

– Сначала забегу к себе,– ответил лейтенант.

В коридоре Жур встретил Карапетян с какой-то пожилой женщиной. Кармия Тиграновна и незнакомка были чем-то похожи. Обе с черными волосами, темными выразительными глазами. Только посетительница-значительно старше. Лейтенант даже подумал, что она тоже армянка.

– А вот и товарищ Жур,– сказала Кармия Тиграновна.– Он-то вам и нужен…

– Я сразу говорю Михаилу, что это, наверное, Земфи-ра! – темпераментно начала посетительница, энергично при этом жестикулируя.– И сын у нее есть того же возраста…

– Погодите немного,– остановил ее лейтенант, вопросительно посмотрев на Карапетян.

– По делу Карцева,– объяснила старший инспектор. Жур попросил женщину зайти вместе с ним в комнату.

Предложил сесть.

– Как только муж рассказал, что вы приходили и показывали фотографии,– снова затараторила посетительница,– я почему-то подумала, что вас интересует Земфира…

– Значит, вы…– начал было инспектор.

– Кучерявая. Софья Самсоновна,– представилась женщина.

– Так, так,– заинтересовался Жур.– И что вас привело ко мне? Михаил Петрович направил?

– Зачем Михаил Петрович! Я сама! – сделала выразительный жест рукой Кучерявая.– Муж рассказал, как вы показывали снимки… Именно у Земфиры такие густющие брови и родинка по нижней губой… А сына зовут Йошка…

Жур протянул ей фотороботы. Софья Самсоновна глянула на них и с удовлетворением произнесла:

– Ну точно! Земфира Степная и Йошка!

– Вы, пожалуйста… внимательней,– разволновался лейтенант, все еще не веря в удачу.

– У меня глаз – алмаз,– не без гордости заявила Кучерявая.– Один раз увижу человека – на всю жизнь запомню! А уж Земфиру знаю как облупленную…

– Извините, Софья Самсоновна,– перебил ее Жур и схватил трубку внутреннего телефона. От волнения он набрал не тот номер, потом поправился.– Геннадий Андреевич,– чуть не прокричал в трубку лейтенант,– нашли!… Ну ту, что была у Карцева…

– Это за пять минут, что вышли от меня? – усмехнулся на другом конце провода следователь.

– В общем, сейчас буду у вас! – выпалил инспектор и положил трубку.

Вместе с Кучерявой они пошли к Оболенцеву.