Вскочил на руки мне, когда я ждал едва ли.
Нет, не тогда, когда его хотел я приласкать,
Когда коту хотелось, чтоб его ласкали.
19.09.2009 г.
О выпивке приличной (не о пьянстве)
Забыл уже. Лимит я знаю свой.
Хожу не на ногах, а на упрямстве,
Хожу, чтоб убедиться, что живой.
22.09.2009 г.
Тормоза. Тормозить. Торможение.
И эмоции. И движение.
Вспышки гнева. Избытки желания.
Наслажденье. Порой – и старания.
Торможенья дефекты нередки
И в колёсах и в нервных клетках.
Где бы взять, – жду напрасно наводки, –
Тормозов безотказных колодки?
04.12.2009 г.
ДВЕ ПЕСНИ ТАНКИСТОВ Броня крепка и танки наши быстры.
Б.Ласкин.
Пять тысяч имён на гранитной стене
Погибших израйльских танкистов
В музее, в Латруне напомнили мне
Дни юности честной и чистой.
Мы пели, хоть знали, броня не крепка.
Мы пели, советские люди,
Мы страх перед боем скрывали слегка.
Но танков других ведь не будет.
Погибших танкистов и след заметён,
И мужество их, и отвага.
Гранит не хранит сотен тысяч имён.
Хотя бы хранила бумага.
Прославлена крепкой бронёй «меркава»
И точен огонь, и неистов.
Но скромно без пафоса сбиты слова
В напеве израйльских танкистов.
Мотив этой песни торжественно прост.
Слова как в молитву ложатся:
«Весь мир это очень узкий мост.
И главное – ничего не бояться».
20.12.2009 г.
Вчера получил медаль «65 лет со дня Победы».
Привычно патокой пролиты речи.
Во рту оскомина от слов елейных.
По-царски нам на сгорбленные плечи
Добавлен груз медалей юбилейных.
Торжественно, так приторно слюняво,
Аж по щекам из глаз струится влага.
И думаешь: зачем им наша слава?
На кой… им наша бывшая отвага?
Безмолвно время мудро и устало
С трудом рубцует раны, но не беды.
На пиджаке в коллекции металла
Ещё одна медаль ко дню Победы.
А было время – радовался грузу.
И боль потерь превозмогая горько,
Кричал: «Служу Советскому Союзу!»,
Когда винтили орден к гимнастёрке.
Сейчас всё гладко, как поверхность хляби.
Равны в пределах нынешней морали
И те, кто блядовали в дальнем штабе,
И те, кто в танках заживо сгорали.
23.02.2010 г.
Догорает огарок свечи.
Огонёк виновато мерцает.
Беспокойные тени в ночи.
Робкий свет сам себя отрицает.
Ночь слагает прощальную речь,
Эпитафию. Воска останки.
Канделябр тщится память сберечь –
Яркой свечки красы и осанки.
08.09.2010 г.
А всё-таки не баталист, а лирик
В моей душе, и в сердце, и в мозгу.
Январь 1945 г.
Тогда на фронте был о жанре я не точен.
Увы, не стал певцом красы прелестных жён.
Всё в той же боли, в бедах тех сосредоточен.
А лирик на войне дотла во мне сожжён.
Но, впрочем, что судить сейчас об этом
И сожаления маскировать в смешки.