Рассказы из шкафа

В свой день рождения Нюра сидела одна в кафе. Ковырял вилочкой витаминный салатик, попивала грейпфрутовый фрэш. Вообще, вкус сока ей страшно не нравился. Горьким он был, противным. Но Нюра где-то прочла, что грейпфрут очень полезен. И пила, стоически перенося все невзгоды. Так же и на душе у Нюры было: горько, с ноткой кислой злости.

«Вот, сколько я для них делаю!» – думала Нюра, – «А они гады. Все гады. И Сашка гадина. Бабушку ее вчера видела, папа Сашкин жив-здоров. Хоть бы побоялась такие отмазки придумывать, дурочка!»

Нюра пришла домой расстроенная, угрюмая. Угрюмая и голодная. Не любила она всякие там витаминные салатики. Нюра мясо любила и булочки. Но каждый второй называл Нюру «жирной», и ей это порядком надоело.

Сашка еще не вернулась, а Нюре так хотелось расплакаться в чьих-нибудь руках, сопли попускать, постонать от грусти-тоски. Но пришлось ложиться спать.

Наутро Нюру разбудила Саша. А с ней был и Дима. И Костик еще, Нюрин напарник по лабораторным. А еще Света, Нюра с ней постоянно в библиотеке сидела. И Настя – хорошая девушка из магазина напротив.

– Ой, а чего это вы? – Нюра вытерла плечом слюну на щеке и пригладила волосы. – Надо чего? – Нюра улыбнулась. В голове у нее пронеслись радостные мысли, что не забыли ребятки, поздравлять пришли с утра пораньше. Вечером просто у всех дела были, видимо, а тут с самого утра примчались. Дорожат, значит, Нюрой, дорожат.

– Нюр, – Саша сдвинула темные брови и замялась. Нюре это сразу не понравилось. Она подтянула одеяло до подбородка.

– Нюр, мы че пришли, – Димка кивнул Саше, мол, беру все на себя. – Нюр, нужно поговорить.

– Это, подарок мы тебе дарим, вон сертификат в школу английского, ты давно туда хотела, да Нюр? – не выдержал напряжения Костик.

– Спасибо, ребятки, – Нюра расплылась в улыбке. – Он же жутко дорогой. Хоть скидок дождались, а? А то растрати-и-ились, наверное, да?

– Нюра, – Дима зыркнул на Костю, – Мы вообще о чем поговорить хотели…

– Нюра, с тобой совершенно невозможно стало общаться! – вдруг взвизгнула Настя.

Нюра шмыгнула носом и принялась переводить взгляд с одного друга на другого. Никто Насте ничего против не сказал: все сочувственно кивали.

– Нюра, на самом деле, – твердо сказал Димка. – На самом деле невозможно, понимаешь? Ты только и делаешь, что всех жизни учишь!

– Постоянно замечания делаешь! – добавил Костик.

– Хамишь даже иногда, – вновь пискнула Настя.

– И ты поправилась подруга, сильно поправилась. – нанесла финальный удар Сашка.

– Да ну вас всех, друзья называется! Тьфу! – Нюра подскочила и схватила сумку со шкафа. – Домой поеду, к маме! Достали все меня!

– Нюра! – воскликнула Саша.

– Нет, не останавливай, поеду!

– Нюра, ты мою сумку взяла, – тихо шепнула Сашка.

Ребята оторопело следили за стремительной Нюрой, Настя тихо хныкала в углу.

– Вот и уеду, посмотрите, как без меня будете! Я ж все для вас! А вы! Вы!

– Ну, что мы, Нюра, что? – протянул Дима. – Мы же честно к тебе, всей душой!

– Знаю я вашу душу, ага. Лишь бы над человеком посмеяться!

* * *

– Ма-ам, и говорят они мне, мол, тяжело с тобой, представляешь?! – хныкала Нюра, заедая горе пирожками.

А мама только сочувственно качала головой да приговаривала:

– Ты помедленнее жуй, Нюрочка, горячие пирожочки.

– Все сговорились, мам, все-е-е-е, – вновь завыла Нюра.

– Да что ж ты, друзей выбирать не умеешь, Нюрочка? А я говорила тебе, с Надеждой дружи, хорошая девочка. А ты с Сашей этой квартиру сняла… Машинка постирала, повесишь, Нюрочка?

– Хорошо, мамуль, хорошо, – все еще всхлипывая, Нюра поднялась из-за стола.

– Только на вторую веревку вешай. А то ты мне в прошлый раз всю первую оттянула.

– Хорошо, мам, – Нюра вышла на лоджию и поставила тазик.

– Я для белых вещей белый тазик беру, Нюрочка. Ты зеленый взяла? Он похуже.

– Хорошо, мам, – ответила Нюра уже ворчливо.

– Ой, а что так плохо выжимаешь? Помнишь, как я тебя учила?

– Помню, мам, помню, так и выжимаю, – закивала головой Нюра.

– Нюрочка, ты, смотрю, обувь все дрянную и носишь, да? – мама недовольно посмотрела в коридор. – Я ж тебе говорила, что читала… Дермантин намного хуже кожи. В коже ножка дышит.

* * *

Нюра гостила у мамы третий день, и настроение у Нюры было хуже некуда. Все хмурилась она и хмурилась, а сказать ничего не могла: слово скажешь – мама обидится.

– Нюрочка, стаканчики помыла? Хорошо, молодец. А без моющего что ли? Не блестят что-то.

– Нюрочка, а раковину хорошо мыла? Да я не придираюсь, просто хочу, чтобы в доме чисто было, понимаешь?

– Нюра, доченька, ты зачем же такой порошок купила? Не читала что ли, как плохо он с вещей смывается?

– Нюрочка, а ты что за кофточку купила? Сейчас другой цвет модный, видела?

– Нюрочка, а чего ты с друзьями не созвонишься? Не хочешь? Говорила же, что с Наденькой дружить надо было. С Наденькой.

– Нюрочка, а ты соду сейчас добавляешь? А я бы не стала, не стала. Потом бы, в конце. Тесто подошло бы лучше.

– Мам! – воскликнула, наконец, Нюра. Она плотно сжала губы и с трудом дышала. Чуть не вырвалось изо рта то, что буквально два дня назад прокричала ей Настя: «С тобой стало совершенно невозможно общаться!»