Рассказы, изданные на бумаге. Война. Книга 1

Лёйтенант осмотрел многострадальную пушку и с удивлением понял, она без всяких проблем, пережила фашистский налёт. Только на зелёном защитном щитке и поверхности длинных станин появились слабые вмятины. Это были следы от множества пуль, пущенных немецким стервятником.

Офицер на минуту задумался: «Стоять на открытом пространстве нам очень опасно. Появиться чужой самолёт и уничтожит людей. Нужно срочно идти под защиту ветвей. Может быть, там нас не заметят пилоты врага? Но что делать с новенькой пушкой?

Бросить её на дороге – значит оставить в подарок врагу. Упряжка погибла вся целиком. Наши наверняка уже близко. Значит, нужно тащить на руках! Хорошо хоть колёса остались в порядке». Он принял решение и отдал команду:

– Отцепить орудие от передка и откатить к тем деревьям. – Лейтенант указал на восток.

Бойцы оторвали взгляд от погибших товарищей. Они удивлённо переглянулись, посмотрели на рощу, что стоит впереди, и прикинули расстояние от себя до неё. На взгляд Павла, до ближайших кустов было не менее третьей части версты.

Пушкари топтались возле орудия, и каждый думал приблизительно так: «Конечно, до рощи от нас далеко, но по законам военного времени, за не выполнение приказа, сразу получишь пулю на месте.

А лейтенант у нас шибко идейный молодой коммунист. Он не очень давно вступил в члены партии ВКП(б) и этим очень гордиться. Так что, запросто шлёпнет из своего пистолета.

Кроме того, что мы, скажем «синим фуражкам», когда дойдём до своих? Мол, тяжело было катить, вот и бросили пушку у всех на виду. Не затащили орудие в лес и не укрыли, как следует. А ведь там, оно могло не попасть в руки фашистов, и спокойно дождаться наших частей.

Здесь же, его подберут проклятые фрицы и повернут на советских людей. Да за такие дела «особисты» пришьют нам предательство Родины. Они вынесут приговор полевого суда и поставят к ближайшей стене».

Пока все размышляли, лейтенант заметил сомнение, возникшее в глазах пушкарей, и сильно занервничал. Он положил руку на кобуру и расстегнул твёрдый кожаный клапан, закрывавший сверху «ТТ». Довершил неприятную сцену гул мощных моторов, донёсшийся сверху.

Павел испуганно глянул наверх и увидел десятки бомбардировщиков с крестами на фюзеляжах и крыльях. Силуэты тяжёлых машин заняли большую часть синего неба и стройными линиями шли на восток.

По краям огромной эскадры летели юркие истребители фрицев. В любое мгновенье, пилоты могли заметить бойцов, стоящих среди чистого поля, отойти от воздушной армады и спикировать вниз.

Почему этого ещё не случилось, никто так и не понял. Видно, у бога войны имелись какие-то планы на этих людей. На какое-то время, он отложил убийство солдат и вывел на сцену новых актёров. Самолёты с красными звёздами появились откуда-то сбоку и устремились в атаку.

– Наши! – крикнул кто-то из пушкарей.

– Устаревшие «ишачки» и древние «чайки», – тяжело вздохнул лейтенант. – И где только взяли такую негодную рухлядь? Из Сибири, что ли, пригнали? На них когда-то в Испании фрицев долбали…

– А вы хорошо разбираетесь в аэропланах, – льстиво сказал коновод Сидорчук.

– Хотел стать военлётом, но не прошёл по здоровью. Вот меня и направили тогда в артиллерию, – печально сообщил офицер.

Павел прищурил глаза. Высоко над фашистами появились два самолёта с непропорционально коротким и упитанным телом. Сбоку они походили на обычный топор по прозванию колун, только мчались сейчас тупыми концами вперёд.

Следом летели три громоздких устройства с двумя плоскостями, расположенными над и под фюзеляжем. Большие колёса висели под брюхом, и эта машина выглядела совсем неуклюжей.

Кабина оказалась открытой и размещалась между широкими крыльями и округлым хвостом. Массивные плоскости перекрывали весь вид впереди и внизу. Как лётуну удавалось, хоть что-то увидеть, Павел не мог и представить себе.

Наши пилоты построились в длинную цепь, отжали рули высоты от себя и рванулись к врагам, что находились под ними. Они мчались вперёд, словно гончие псы, напавшие на стаю зверей.

Немецкие истребители тут же заметили появленье противника. Они нарушили строй и принялись защищать своих подопечных. Начался яростный бой. Фрицам стало не до кучки солдат, стоявших внизу.

Круговерть самолётов вертелась удивительно быстро. Машины мелькали в бешеном вихре, и уследить за их продвижением, удавалось с огромным трудом. Устаревшие аппараты тридцатых годов дрались против «мессершмидтов» и «фокке-вульфов», которые отличались хищными формами и смахивали на острое веретено.

Несмотря на качество техники фрицев, наши пилоты дрались с невероятным упорством. Было сложно понять, на чьей стороне перевес? Каждый из военлётов стремился продать свою жизнь, как можно дороже. Он выполнял умопомрачительно сложные виражи с разворотами, и при первой возможности бил по врагу.

Кипевшая в небе, борьба шла не на жизнь, а на смерть. То в одну, то в другую машину попадало множество пуль. Самолёт клевал носом, начинал сильно дымить и пытался выйти из свалки.